Любовь по обмену

— М-да… — Тянет отец, качая головой. — Не повезло тебе, сынок.

Чешет затылок, разворачивается и топает обратно в спальню.

— Дай сюда! — Шиплю на Джастина, едва шаги стихают. — Быстро!

Он ехидно усмехается:

— Из-за этой штуки я лишился почти всего своего гардероба.

— Давай! — Требую, вытянув ладонь.

Мысль, что он держал в руке мое нижнее белье, плавит мозги.

— Немножко вежливее, пожалуйста. Попроси, как следует. — Шаловливые чертики пляшут в его глазах.

— Давай сюда мой лифчик, быстро! — Пытаюсь заглянуть ему за спину. — Как он, вообще, оказался среди твоей одежды?

— Это тебя нужно спросить. — Играет бровями парень.

— Меня?! — Кричу шепотом. — Ты же не хочешь сказать, что я специально его подкинула?! Смотреть нужно было внимательнее, что толкаешь в… в… как ее там, по-английски?

— А ты не раскидывала бы свои вещи везде. — Он достает из-за спины ярко-красный бюстгальтер и, словно специально, чтобы лучше рассмотреть, крутит его в воздухе перед нашими глазами.

— Ох! — Выдергиваю лифчик из его руки. — Я не раскидывала. Он лежал… лежал… в корзине! В общем, не там, куда ты должен совать свой нос! — Комкаю белье в руке и спешно поднимаюсь с пола. — Сочувствую насчет твоих вещей, но я не виновата!

— Конечно же. — Усмехается он, вставая.

— Забирай все это. — Беру корзину и, ощущая, как лицо вспыхивает от смущения, кидаю в нее оставшуюся в барабане одежду. Чтобы сделать это, мне опять приходится наклониться. — И иди. Мне нужно принять душ.

Оборачиваюсь и шумно выдыхаю, поняв, куда он только что пялился. Но Джастин скрывать этого и не думает. Сложил руки на груди и медленно поднимает взгляд на мое лицо с видом: «Эй, ты только что что-что сказала? А то я немного увлекся»

— Держи. — Вручаю ему корзину, вынуждая расцепить руки. Подталкиваю к выходу. — Иди, а то в универ опоздаем.

— Злая… — В его голосе столько наигранной печали. — Злая, бессердечная Зоя… — Выходит наружу и оборачивается, чтобы бросить на меня задумчивый взгляд. — Ты ранила меня в самое сердце…

Отвечаю ему тем же — хитрым и наглым прищуром. Затем резко захлопываю дверь и закрываюсь.

«Мамочки! Что это сейчас было? А? Да он же… Да мы же… заигрывали друг с другом! Флиртовали! Бессовестно и открыто… И мне это жутко понравилось… Все, мне конец…»

Машу ладонями себе в лицо в попытке охладить его. Поворачиваюсь к зеркалу над раковиной и вижу, что щеки стали густого помидорного оттенка. Включаю холодную воду, наклоняюсь и, зачерпывая полные пригоршни, умываюсь. Не помогает. Не помогает!

«Вот, дурочка, а ведь ты вчера обещала себе прекратить даже думать о нем!»

Глава 15

Джастин

Мне нравится видеть, как она улыбается. Приятно осознавать, что все чаще это происходит благодаря мне. И если для того, чтобы ее лицо светилось улыбкой, нужно прикладывать усилия, я готов делать это хоть двадцать четыре часа в сутки.

— Зачем ты взял с собой эту штуку? — Удивляется Зоя, вышагивая по бортику в сторону университета.

Лихо подпрыгиваю, делая «кикфлип». Скейт вращается на триста шестьдесят градусов в воздухе, а затем я приземляюсь на него снова.

— Упадешь, переломаешь руки и ноги. — Она все еще пытается казаться серьезной и безразличной, но получается у нее плохо.

Вздрагивает, когда я пытаюсь сохранить равновесие на неровной дороге. Смотрит на меня лишь искоса, старательно делая вид, что увлечена своей обувью. Насупилась вся, руки в карманах — ну, чистый образец неприступности.

— Это невозможно, — отвечаю.

И тут же, присмотрев симпатичную щель в асфальте, ставлю правую ногу в центр доски, левую к носу скейта. Немного приседаю, скольжу — щелчок! Поднимаюсь в воздух, выполняя «нолли» и плавно опускаюсь обратно на землю.

Смеюсь, замечая, как Зоя морщится — переживает за меня. Это хорошо: меньше будет смотреть себе под ноги, воображая себя Красной Шапочкой перед волком.

— Хочешь попробовать? — Делаю толчок и подъезжаю к ней.

— Кто? Я? — Она отшатывается и чуть не падает в траву, оступившись.

— Да, ты. — Успеваю ухватить ее за руку.

Скейт врезается в бортик, заставляя меня переступить на асфальт.

— Ни за что! — Зоя мотает головой.

— Не бойся! — Тяну ее за собой. — Будет весело. Вставай!

Она в нерешительности переставляет ноги, оглядывается по сторонам, словно ища защиты у кого-то невидимого, но от меня так просто не отделаешься. Ее ступни осторожно касаются по очереди доски. Руки взлетают вверх в поисках поддержки и тут же находят ее — я перехватываю их на лету.

— Держу, держу, — заверяю, видя, как напрягаются ее плечи при каждом покачивании скейта.

— Ой, — восклицает она, когда доска приходит в движение.

— Вот так. — Тяну ее за руки за собой. — Тихонько.

— Мама! — Зоя переходит на русский. — Ой, мама!

А я качу ее по краю дороги, рассекая кроссовками ворох из желтых листьев.

— Нравится? — Спрашиваю, крепко обхватывая крохотные ладони.

Тяну одновременно за обе руки, осторожно двигаясь вперед спиной и постоянно оглядываясь.

— Нет, — пищит она.

Но на лице уже сияет робкая улыбка. В глазах — детский восторг от происходящего.

— Кого ты пытаешься обмануть, Зайка? — Усмехаюсь, продолжая подтягивать ее к себе за руки. — Тебе нравится!