Любовь и жизнь

Наташа угостила детвору привезёнными шоколадками, вызвав улыбки одобрения на лицах взрослых, и присела на стул возле двери. Но тут же была приглашена пересесть на место во главе стола с другой стороны.

— Так у нас принято, — шепнула ей Руфина, — желанный гость должен сидеть подальше от двери.

Наташа покраснела, совсем засмущалась, не зная чужих обычаев, но вскоре успокоилась, отведав из пиалы необыкновенно вкусный чай.

Глава 4

То, что в узбекских семьях пунктуальность на первом плане, Наташа узнала чуть позже. А в тот день не обратила внимания на опоздание брата Руфины. Он пришёл в самый разгар застолья, извинился, поздоровался со всеми и чуть кивнул головой Наташе и сестре, приложив руку к сердцу.

— Это мой брат, Рустам, — с гордостью сообщила Руфина, — это о нём я тебе рассказывала. Он задержался в больнице, принимая больных.

Наташа с интересом посмотрела на молодого человека. Высокий, тёмноволосый, с выразительными узбекскими глазами, он выделялся своей национальной красотой.

При знакомстве простота и приветливость, воспитанность и лёгкое смущение Рустама оставили в душе приятный след.

Первое общение длилось недолго, молодой человек вскоре распрощался и ушёл в больницу.

А Руфина повела подругу показать посёлок и живописный берег реки Коксу.

Для европейского человека было непривычно видеть переулочки между тесно стоящими домами, архитектура которых тоже выделялась своей самобытностью.

Животные в виде козлов, баранов, коров, куриц и ишаков мирно бродили по улочкам с журчащими небольшими ручьями.

Живописный берег реки Коксу, горы завораживали и вызывали в душе восхищение.

Не смотря на то, что в Бричмулле в основном проживали таджики и узбеки, русский язык знали все. Приветливость населения, их доброжелательность, видны были сразу по улыбчивым лицам, встречающимся на пути.

При возвращении в Ташкент тёплое чувство к семье Руфины согревало сердце, придало замкнутой общежитской жизни новизну и какое-то тревожное ожидание. И Наташа не ошиблась.

Вскоре Рустам перевёлся на работу в больницу текстильного комбината и поселился в общежитие, где жили девушки.

В свободное время он часто наведывался к ним в комнату, съедал всё, что ему предлагали, а потом долго компанией бродили по Ташкенту, показывая Наташе его достопримечательности.

После землетрясения 1966 года город расстраивался и хорошел. Излюбленное место отдыха жителей в центре с многочисленными фонтанами ей очень понравилось. Площадь Амира Тимура с музеем и знаменитыми Ташкентскими Курантами, мечети, базар «Чорсу» запомнились на всю жизнь.

Но главным во всём этом был чарующий и таинственный взор Рустама, когда он смотрел и разговаривал с Наташей. Сердце замирало, краска смущения появлялась на лице, она поняла, что влюбилась в этого парня с раскосыми глазами.

Тут же вспомнилась напутственная речь отца, провожающего её в нерусскую землю. Но все его слова вызывали бунт в душе, неприятие тем законам природы, к которым он призывал.

Она любила и хотела быть любимой именно этим парнем.

И вскоре он предложил ей стать его женой.

Свадьбу отметили скромно в Ташкенте, не смотря на протесты родителей Рустама. Правда, не обошлось без застолья, когда молодые приехали в Бричмуллу, но к тому времени Наташа уже не испытывала такого смущения от узбекских обрядов.

А потом годы пронеслись своей чередой сначала в Ташкенте, где она родила двух прекрасных сыновей, а затем в Москве, куда был переведен муж в одну из столичных онкологических клиник, будучи хирургом-онкологом высшей квалификационной категории, доктором медицинских наук.

Сыновья также пошли по стопам отца.

Русский дед с гордостью рассказывал всем про своего знаменитого зятя. Всегда с почестями и вниманием принимал его в своём доме. А перед смертью сказал Наташе:

— Шутил я, дочка, разве можно судить о людях по их национальности. У нас хорошая, интернациональная семья. Я рад, что мои дочки выбрали себе достойных мужей.

Наташа часто приезжает с внуками на лето в дом родителей, где сейчас живёт старшая сестра.

Она осталась такой же милой, скромной и симпатичной женщиной. Общаться с ней приятно и просто, как и много лет назад. Хороших людей не портит ни время, ни положение в обществе, ни деньги.

О Ташкенте всегда вспоминает с теплом, хвалит народные обычаи и их доброжелательность. Любит бардовскую песню в исполнении Татьяны и Сергея Никитиных о Бричмулле.

Сладострастная отрава — золотая Брич-Мулла,

Где чинара притулилась под скалою, —

Про тебя жужжит над ухом вечная пчела:

Брич-Мулла, Брич-Муллы, Брич-Мулле,

Брич-Муллу, Брич-Муллою.

Был и я мальчуган, и в те годы не раз

Про зеленый Чимган слушал мамин рассказ,

Как возил детвору в Брич-Муллу тарантас —

Тарантас назывался арбою.

И душа рисовала картины в тоске,

Будто еду в арбе на своем ишаке,

А Чимганские горы царят вдалеке

И безумно прекрасны собою.

Но прошло мое детство, и юность прошла,

И я понял, не помню какого числа,

Что сгорят мои годы и вовсе дотла

Под пустые, как дым, разговоры.

И тогда я решил распроститься с Москвой

И вдвоем со своею еще не вдовой

В том краю провести свой досуг трудовой,