Любовь длиною в жизнь

— Потому что Фрайдей пригласила меня. И потому что я знал, что ты будешь здесь.

— Даже я не знала, что буду здесь.

— Ну конечно, — говорит он, протискиваясь мимо меня. — А где еще тебе быть во вторник вечером?

Конечно, это так. Вечер вторника всегда был вечером ужина в доме Бошам. Когда я училась в школе, то была здесь каждый вторник вечером в течение многих лет. Этот день всегда был непростым для Каллана: у него был баскетбол, а затем футбол, в зависимости от сезона, но он приходил сюда и забирал меня после каждой игры, потный и взлохмаченный, заставляя чувствовать то, с чем я не знала, как справиться в то время. Удивлена, что Каллан вспомнил мой вторничный ритуал, который был так давно, когда он полностью вылетел у меня из головы.

— Каллан. — Я строга, почти до грубости. — Я не хочу тебя сейчас видеть.

Каллан Кросс, мой прекрасный Кэл, парень, о котором так долго мечтала, пожимает плечами.

— Тем хуже. Я уже много лет не пробовал настоящего гумбо. Но если ты хочешь уехать, вперед, — он ухмыляется самым возмутительным образом, бочком проскальзывает мимо меня и неторопливо идет по коридору, крича на ходу. — Фрайдей! Фрайдей, где ты, сексуальная женщина? Я больше не могу сдерживаться. — Смотрю, как его спина исчезает в дверном проеме кухни, и это чувствуется таким обыденным. Так нормально, что он здесь, и ведет себя так, как будто все это просто должно было быть.

Я хочу выйти прямо из дома Фрайдей, спуститься по ступенькам ее крыльца, сесть в машину и уехать, но не могу. Ключи от машины в сумочке, которая стоит за обеденным столом Фрайдей. Если бы у меня была малейшая идея, как завести машину без ключа, и я не беспокоилась о возмещении ущерба арендной компании, то взломала бы проклятый «Порше» и просто оставила свои вещи здесь. К сожалению, угон автомобиля не был моим развлечением в подростковом возрасте.

Просто стою и слушаю, как понижается и повышается голос Каллана, когда тот разговаривает с Фрайдей на кухне. Он что-то говорит низким, знакомым рокочущим голосом, а она хохочет — он всегда знал, как добиться реакции от старушки. Внезапно вся эта ситуация становится просто невыносимой. Я не могу этого сделать. Одному богу известно, как это удается Каллану. Просто находиться с ним в одном городе, дышать одним воздухом, видеть один и тот же восход и один и тот же закат, переживать одни и те же воспоминания — это слишком тяжело. Я хочу вернуться в Калифорнию, в свой безопасный маленький пузырь. Не хочу сталкиваться с призраком моего отца и горько-сладкими воспоминаниями о человеке, которого когда-то так любила, что готова была умереть за него.

Сейчас я просто чувствую, что умираю, и не знаю, что делать.

— Корали?

Оборачиваюсь, и женщина, выбирающаяся с пассажирского сиденья красного седана, смотрит на меня так, будто это она увидела привидение. Невозможно не узнать ее прямые темные волосы. Высокий регистр голоса тоже не из тех, что я когда-либо забуду. Тина Фулсом.

В старших классах Тина была чирлидером. Не из тех, кто терроризирует низшие эшелоны кастовой системы старшей школы или властвует своей популярностью над другими, менее популярными детьми. Нет, в средней школе Порт-Ройала никогда не было таких чирлидерш. Тина была пышным ребенком, у нее были огромные сиськи еще до того, как у всех нас появились тренировочные лифчики, и она всегда, казалось, была в каком-то крестовом походе: крестовом походе за спасение тропических лесов / голодающих детей в Африке / бездомных Нью-Йорка / публичной библиотеки / приходящего в упадок яхт-клуба Порт-Ройала. В руке она всегда держала блокнот с ручкой на веревочке, и у нее был самый раздражающий способ заставить вас ходить по школьному двору, побуждая людей подписывать то, что казалось бесконечной, невероятно бессмысленной петицией.

Проблема Тины заключалась в том, что девушка была слишком чуткой. Она чувствовала боль всех остальных до такой степени, что ее родители заставили перестать смотреть новости в выпускном классе после того, как мать нашла дочь остановившейся на обочине дороги, рыдающей во все горло после особенно душераздирающей статьи о ситуации с бродячими собаками в Чарльстоне.

Прямо сейчас, когда Тина медленно приближается к дому Фрайдей, ее уже переполняют слезы.

— О, господи, я не могу поверить, что ты здесь, — говорит она. Ее голос дрожит, явно на грани срыва. — Мне так жаль, что тебе пришлось вернуться в Порт-Ройал.

Позади нее из седана вылезает еще одно знакомое лицо: Шейн Уиллоуби. Высокий, худощавый парень из средней школы, всегда пытающийся найти штаны, которые бы подошли его смехотворно длинным ногам. Дети обычно издевались над ним из-за трех-четырехдюймового зазора между лодыжками и низом джинсов. Первый раз, когда я увидела, как Каллан кого-то ударил, это когда он запустил правый хук в баскетболиста, который посмел издеваться над Шейном.