Утром они проснулись каждый в своей комнате. Феликс — на тахте, заботливо укрытый одеялом, Анатолий — на полу, прикрытый потрепанным покрывалом. Женщин в доме не было — ушли на работу. Андрюшка — в садике. Еле-еле выбрались они из своих комнат, взглянули друг на друга…
If my slight Muse do please these curious days
The pain be mine but thine shall be the praise.
Часть I. ПОХИЩЕНИЕ ЛЮБВИ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
В конце рабочего дня Алеша подошел к Ларисе.
— Ты не можешь сдать комнату? — как бы между прочим спросил он.
— Комнату? — удивилась Лариса. — А вы что, надумали уходить от родителей?
— Ну да, надумали. — Алеша усмехнулся при слове «родители». — Нам ненадолго, на несколько месяцев. Летом мы куда-нибудь переберемся, — поспешил добавить Алеша.
— Я ведь и не думала никогда сдавать, — Лариса слегка покраснела. — Да вам, может, и не понравится у меня.
— Понравится. Я больше чем уверен…
— Ну, если так… — улыбнулась Лариса. — Приходите с Наташей вечером, посмотрите сами. Знаешь, где я живу?
— Знаю.
В это время мимо них с портфелем в руках проходил зам. начальника отдела Евгений Яковлевич.
— Что, знакомитесь поближе? — мрачно буркнул он. — Давайте, давайте… — В семье у Евгения Яковлевича были неприятности, и он в последнее время ходил мрачный.
— Евгению Яковлевичу наверняка завидно! — бросила в пространство Зина, Ларисина подруга.
Евгений Яковлевич остановился в дверях:
— Знаете что, Зиночка? — и усмехнулся.
— Ну что?
Евгений Яковлевич постоял, поморщился, но ничего не сказал и вышел из отдела.
— Ну, пойдемте и мы, — предложила Лариса. — Зина, ты идешь?
— Сейчас, Лара. Вы идите, я вас догоню.
Выйдя из отдела и спустившись по лестнице, Алеша с Ларисой пошли по длинному светлому коридору; коридор соединял филиал их НИИ с одним из опытных цехов; в этом цехе, агрегатно-сборочном, работал и Алеша когда-то, но потом перебрался в вычислительный центр, сначала лаборантом, позже техником.
— Шумно очень, — покачала головой Лариса. — Как ты только работал здесь, Алеша?
— Работал… — неопределенно ответил Алеша.
Цех был чистый, большой, просторный, но его, казалось, до предела заполнил шум пневматических молотков и скрежет сверл о металл.
— Вон видишь, — показал Алеша, — парень заклепки ставит?
— Вот тот?
— Да! — Алеша говорил очень громко, почти кричал. — Вот и я с заклепками, еще до армии. Ничего… Что? Нет, я говорю, ничего вообще-то… работать можно!
Они улыбались друг другу, потому что Лариса плохо слышала и переспрашивала, а Алеша с удовольствием повторял.
Они уже выходили на улицу, когда, на ходу накидывая на себя шубу и шаль, их догнала Зина; она взяла Ларису под руку. На Ларисе были легкая дошка и мужская пыжиковая шапка; выглядела она «под мальчишку». Мягкими крупными хлопьями падал снег, воздух был чист, дышалось свободно.
На остановке Алеша помог женщинам войти в трамвай, и когда трамвай тронулся, Зина кивнула Алеше, а Лариса махнула рукой:
— Так я вас жду сегодня, Алеша!..
— Да, — ответил Алеша, — мы обязательно придем.
В трамвае подруги сели на боковые сиденья, Лариса — впереди, Зина — сзади. Вдруг Лариса почувствовала на себе чей-то взгляд; покосилась глазами и сбоку увидела мужчину, он смотрел на нее. Она отвернулась. «Смотри-ка… — подумала она с неожиданной тревожной радостью. — Ну, пусть… Я ведь еще ничего, наверное, а?..» И, повернувшись к Зине, она тихо, но с какой-то тайной радостью в голосе спросила:
— Ну, как ты?
— Ничего, — ответила Зина, — все хорошо.
— Слушай, — вдруг предложила Лариса, — поехали ко мне? Чаю попьем, поболтаем…
Разговаривая, она все время помнила, что мужчина поглядывает на нее; ей было и хорошо, и беспокойно. Лариса совсем развернулась к Зине и на один миг успела встретиться с мужчиной глазами. «Ничего, — подумала она. — Некрасивый, но… хороший, что ли? — добавила тут же. — Кажется, хороший…»
— Лара, — вдруг тихо прошептала Зина и едва не всхлипнула, — Лара, — повторила она, — у меня… я… — она вздохнула, — кажется, опять…
— А он? — почти машинально спросила Лариса.
Зина пожала плечами:
— Я еще ничего не говорила ему.
— Как всегда!
Зина опустила глаза.
— Значит, так, — распорядилась Лариса, — сейчас едем ко мне.
Зина вопросительно взглянула на Ларису.
— Там увидишь, — ответила на немой вопрос Лариса. — В конце концов надо серьезно поговорить. Нельзя же так бесконечно?!
Когда они выходили уже из трамвая, Лариса во второй и последний раз взглянула на мужчину: «До свидания. Очень жаль».
И он, поняв ее взгляд, быстро поднялся с места и, отстраняя пассажиров, заторопился к дверям. Он молча говорил ей: «Ну подождите же!» Но только он подошел к выходу, как дверь автоматически захлопнулась, а подруги были уже там, на улице, где шел снег.
«Ну ладно, до свидания, — подумал мужчина. — Бог с вами».