Любимец зрителей

Иза встает, направляется к Марселю, словно хочет прижаться к нему.

— Марсель, — говорит она, — мне стыдно… Ваше отношение ко мне казалось мне неискренним. Я не понимала, что…

Я отодвинулся к выходу. Теперь пусть все идет своим чередом. Шамбон знает свою роль.

— Возможно, дни мои сочтены. В любой момент я могу получить пулю в лоб. Каждый день после смерти дяди я ждал, что меня убьют.

Он забыл, что я нахожусь рядом. Он нежно взял ее за руку и прикоснулся к ней губами.

— Мне все равно, пускай я умру, ведь вы даже не смотрите на меня.

Он откровенен, бедолага. Иза ищет меня глазами. Она дает мне понять, что сцена становится тягостной. Однако отвечает:

— Нет, Марсель, вы не умрете, вам необходимо скрыться.

— Незачем.

— Вы хотите мне сделать больно.

— Разве я вам сколько-нибудь дорог?

Он такой, Шамбон. Если пристанет, то от него не отделаешься. Меня начинает раздражать спектакль, который мы играем, все трое. Я не могу не вмешаться.

— Марсель, старина, ты должен был нас предупредить. Тебе давно угрожают?

— Со дня смерти дяди. Грозят снять шкуру. Я не хотел бы закончить жизнь, как он, я хочу, чтобы Иза все знала.

— Конечно, Марсель. Но сейчас не время.

И тогда он делает театральный жест, о котором меня не предупреждал. Достает из кармана коробочку, открывает и протягивает Изе. Я вижу кольцо с крупным бриллиантом. Иза отступает.

— Марсель, вы сошли с ума.

— Нет. Просто если со мной что-нибудь случится, я буду счастлив от одной мысли, что вы будете носить мой подарок как память.

Он разделался со мной. Возможно, он понял, почему я хотел убрать его, он смотрит на меня через плечо насмешливым взглядом. Нет, это невозможно. Он не настолько хитер. Иза стоит в страшном смущении.

— Вы так любезны, — сказала она.

— Возьмите, — настаивает он. — Это не обручальное кольцо. Я бы не позволил себе. Это лишь маленький подарок на память обо мне.

Он слабо улыбнулся, как улыбаются приговоренные к смерти.

— Поживем — увидим. Я не собираюсь уезжать, в любом случае. Ничего не бойтесь, Иза.

Он силой втискивает коробочку в ее руку и придвигает к себе телефон.

— Что вы собираетесь делать? — спрашивает она.

— Предупредить полицию, черт возьми.

Он быстро начал набирать номер.

— Если бы мой дядя опередил их, он был бы жив. А теперь я хочу жить ради вас, Иза, или по крайней мере попытаться… Алло! Говорит Марсель де Шамбон. Я хотел бы поговорить с комиссаром Дрё. Алло? Он занят? Не могли бы ему передать, что мне необходимо срочно с ним повидаться, так как обнаружились новые факты в деле Фромана. Что? Мы ждем его. Спасибо.

Все это произошло так быстро, что я не смог помешать. Однако, будучи немного выбитым из колеи, я не был застигнут врасплох. Я всегда контролирую ситуацию.

— Дрё сейчас придет, — сказал Шамбон. — Я попрошу у него защиты.

— Ваша мать знает об этих телефонных звонках? — спросила Иза.

— О! Нет. Мой дядя ни слова не сказал ей о письмах. Я не хотел первым говорить ей об этих угрозах.

— Почему же вы сразу не поставили комиссара в известность?

Он замешкался. Я подсказываю ему ответ.

— У Марселя нет никаких доказательств.

Он тут же сообразил.

— Это правда. У меня нет писем, чтобы показать. Телефонные звонки не оставляют никаких следов. Комиссар не принял бы меня всерьез.

— И все же, — говорит Иза. — Нам было бы спокойнее, если бы вы уехали на некоторое время. Из-за выборов страсти разгорелись. Все скоро утрясется.

— Не уверен, — ответил Марсель. — Почему я должен убегать?.. Послушайте, Иза…

Он выводит ее в коридор и шепчет на ухо. А я… мне нельзя больше ждать. Возможно, я удовольствовался бы тем, чтобы он убрался куда-нибудь к черту на кулички, — это стало бы первой ступенью моего плана. Да, может, я и оставил бы ему шанс. Но сейчас это невозможно. Кончится тем, что Иза его пошлет в конце концов, и в приступе бешенства он выложит ей всю правду. В этом идиоте есть что-то фанатичное. Он из тех психов, которые, не колеблясь, взрывают себя вместе с врагом. Выходка с кольцом! Он сам себе вынес приговор. Я услышал шум приближающейся машины.

— Ага! Вот и комиссар! — закричала Иза. — Пойду встречу его.

Она убегает от Шамбона, который направляется ко мне, не в силах сдержать улыбку.

— Мне кажется, я был на высоте, — сказал он. — Комиссар не откажется выделить одного из своих людей для наблюдения за замком. И к Изе вернется вкус к жизни. Я займусь этим, вот увидите.

Я стараюсь овладеть собой. Мои руки не дрожат. Я смотрю на него убийственным взглядом, но улыбаюсь ему в ответ.

— Ты был великолепен. Остается убедить Дрё.

Комиссар уже здесь, торопится, ворчит.

— Что еще стряслось? — резко спрашивает он.

— Посмотрите, что мы нашли, — говорит Шамбон, протягивая комиссару письма, которые он быстро прочитывает.

— Ну и что?

Шамбон волнуется.

— Они были в папке. Здесь… я покажу, если вы хотите.

Дрё пожимает плечами.

— Подобных писем у меня целая куча на столе. Если бы их можно было принимать всерьез!

— Но мне тоже угрожают, — вставляет Шамбон.

— Вам пишут?

— Нет. Мне звонят по телефону.

— Что говорят?

— Что со мной расправятся, что я — не лучше дяди.

— И все?

— Как это все? Вы считаете, этого недостаточно?