Люби как в 20!

– Модная курточка, спасибо тебе! Леночке она очень нравится. Хоть и жарко уже в куртке, а она ее все носит, так ей она приглянулась, – консьержка благодарно улыбнулась, и я с облегчением выдохнула. Мне удалось обмануть даже ее.

– Я побегу, – я попятилась к лифту. – На работе устала очень.

– Это ведь благодаря тебе они и познакомились, – донесся в спину голос консьержки, как выстрел.

– В смысле? – Я повернулась.

– Леночка куртку прямо тут примерила и вышла от меня. А Данила ее увидел со спины и окликнул – за другую принял, – поделилась словоохотливая консьержка. – Наверное, за ту свою подружку.

У меня перехватило дыхание, а в горле встал ком.

– Уж не знаю, что у них там стряслось, – продолжила трещать Галина Федоровна, – только я ее уже недели две не видела. А Данила теперь с моей Леночкой гуляет. Боюсь, испортит мне девчонку!

– Не переживайте! Все будет хорошо! – Я с трудом выдавила улыбку, заскочила в лифт и нервно нажала на кнопку, боясь, что консьержка продолжит болтать, а я больше не выдержу.

– Спасибо за вещи, Полина! – крикнула она в закрывающиеся двери, и я кивнула болванчиком.

И только когда лифт поехал, унося меня наверх, из глаз хлынули слезы, и я сползла по стенке, потому что ноги не держали. Я была готова поделиться с Леной своими вещами, но только не своим любимым! Но, похоже, я сама толкнула девушку в его объятия. Заметил бы он ее, если бы не среагировал на мою куртку? Увлекся бы ей, если бы мы не были похожи? Влюбился бы в нее, если бы она пахла не моими духами? Ведь даже их я положила в пакет с вещами, не догадываясь о том, что даю Лене целый арсенал, как привлечь моего парня. А теперь Данила целует ее и даже не вспоминает обо мне…

Вдруг меня пронзила внезапная мысль. А что, если он расскажет обо мне Лене? А та своей матери? Тогда мой обман вскроется, и консьержка, которая всегда тепло ко мне относилась, будет смотреть на меня как на полоумную!

Войдя в квартиру, я включила ноутбук и открыла сайт с объявлениями о купле-продаже недвижимости. Похоже, мне все-таки придется переехать. Ведь жить в одном подъезде с Данилой и видеть, как он встречается с другой, слишком тяжело.

Переезд – дело не быстрое. Особенно, когда заканчивается семестр и близится сессия! Только в следующие выходные я смогла выбрать время, чтобы съездить по двум адресам квартир, которые были мне по карману. Хотела сначала посмотреть варианты, а уже потом выставить на продажу свою. Но не успела.

Когда я вернулась с просмотра, увидела, что у скамейки стоят вещи в коробках. Кто-то переезжает. А подойдя к двери, я столкнулась с Данилой, который выносил знакомый мне барный стул.

– Съезжаешь? – вырвалось у меня.

Данила, ничего не ответив, прошел мимо. А я скользнула в подъезд в смятенных чувствах.

– Переезжает твой сосед! – высунулась из окошка консьержка. – Видела?

Я быстро кивнула и, стараясь не расплакаться, прошмыгнула к лифтам. Грузовой был занят вещами Данилы, которые ему помогал таскать незнакомый мне приятель. И мне пришлось ждать, пока кто-то спустится на втором пассажирском. Все это время Данила с другом молча ходил мимо и даже не взглянул на меня, как будто я была невидимкой. От этого мне хотелось провалиться сквозь пол. Я понимала, что Данила переезжает из-за меня, а значит не так уж я ему безразлична…

Наконец приехал мой лифт, и я вошла внутрь. Нажала кнопку своего этажа и повернулась лицом к дверям. В этот момент Данила как раз приблизился к лифту, и наши взгляды встретились. Что-то такое скользнуло в глазах Данилы, он сделал движение ко мне, как будто хотел что-то сказать или обнять. А может, встряхнуть за то, что его обманывала. Я этого так и не узнала. Лифт стал закрываться, и мы смотрели друг на друга, прощаясь навсегда. Затем двери сомкнулись, разделив нас.

Я знала, что вижу Данилу в последний раз. Таким он и останется в моей памяти – молодым, красивым, отчаянным. Моим борзым соседом, который украл мое сердце. Тем, кого я любила, и тем, с кем мне не суждено быть вместе и прожить жизнь.

Съехав из квартиры наверху, Данила поставил окончательную точку в нашем странном романе. И мне не оставалось ничего другого, как привыкать жить без него.

Сначала было больно, и я вся была оголенным комком нервов. Прислушивалась к тишине наверху и ждала, что Данила вернется. Но скоро поняла, что этого не будет.

Потом я как будто впала в анабиоз. Ходила на работу, возвращалась засветло – вечера становились все длиннее, к тому же больше было не нужно задерживаться из-за шума ремонта или страха встретить Данилу с Леной целующимися у подъезда. В квартире этажом выше воцарилась тишина, никто не нарушал мой покой, но эта тишина была хуже, чем грохот вечеринки над головой. Ведь тогда я ощущала себя живой и была способна на чувства – негодовать, ругаться, злиться.