Мы идём с мороженым и прохладительными напитками, с детьми дошкольного и младшего школьного возраста и совсем взрослыми сыновьями — идём тёплой галькой, отшлифованной прикосновениями, идём волнами,что столетия из берегов не выходили.А кем ты была, Анна-Мария, какого цвета носила ленточки в волосах?Мы идём, и нас окружают цветущие липы, бронзовый колокольный звон, спутниковые тарелки, леденцына длинных деревянных палочках, рыба, жаренная на углях.А кем ты была, Анна-Мария, покинувшая этот мирна четырнадцатом году жизни?Твоя мама купила в универмаге платье, сшитое в народной республике Бангладеш, розы лежали свежие, а в горах догорала сухая зелень.Кто-то ещё плачет над тобой в маленькой церкви, сложенной из серых камней, но остальные уже выбирают из обширного ассортимента блюд средиземноморской и местной кухнии не могут никак выбрать.Кем ты была, Анна-Мария, и почему я имя твоё,точно коробочку с бисером, перетряхиваю,в звон напряжённо вслушиваюсь?3.Но когда я вхожу в храм без фресок и позолоты, без картин с Христом, вечно и неизменно претерпевающим крестные муки, без богато украшенных исповедален, без мраморной купели с тремя ступеньками, то вижу только вместилище, первопристанище — пещеру с закопчёнными стенами,на которых ногтями выцарапаны имена:Анастасия, Анна. И так по святцам дальше, насколько хватило времени и отваги.Я всё ещё выцарапываю,мне много ещё осталось.4.А потом наблюдаю, как розовеют горы у самого горизонта, как дымка ложится на пики, на которые не поднималась,на козьи тропки, тропинки, кручи —не кончается паста в старенькой авторучке, которую мама купила, кажется, ещё перед моим первым классом.(На школьной ярмарке внимательно выбирали — ручки фирмы Corbina, зелёные гнущиеся карандаши, прозрачные обложки на учебники и тетради. И решили на семейном совете вечером, что чёрную юбку покупать необязательно, что можно старую мамину перешить.)Ни души кругом, только камешки полосы прибоя —белые, желтоватые, прозрачно-опаловые, разные…не кончается паста,не кончается паста,не кончается.5.