Лицей 2018. Второй выпуск

Глава шестнадцатая

Разговор ничего не прояснил для Кузьмы, но почему-то немного успокоил. По крайней мере, он теперь знал, что есть умные фразы, которые каким-никаким образом способны прокомментировать случившееся. Через несколько дней к нему пришел Никита, и на этот раз Кузьма не стал прятаться в комнате, ссылаться на головные боли (они и впрямь мучили его, особенно как он остался без дела), а вышел навстречу, пригласил в дом. Как бывало прежде, дед и Полина тут же притаились в своих комнатах, Стрельцов был на море.

— Кузьма, мы с Егором думаем податься на заработки. Хотели спросить, ты точно решил нас… распустить типа? Хорошо же начали. Нас боялись. Черти действительно сваливают. Не все, но многие. Пока они не знают, что мы это… всё. Теперь бы цыганами заняться — помнишь, ты хотел? Перестреляем их, а? Или по голове настучим? И дело с концом. Нам все местные спасибо скажут. Будем сами тут власть, нам и приплачивать за защиту начнут. Чем плохо? Тебя тут все уважают, даже начальство, даже менты.

— Да, я знаю. Я это заслужил.

— Правда? — злобно улыбнулся Никита. — А мы, стало быть, нет? Ты один герой?

Кузьма помедлил с ответом. Где-то в его комнате, в ворохе вещей, лежала в шкатулке маленькая золотая звезда, которую генерал вручил за удержание чертова вокзала, стертого в порошок под конец боев.

Сколько бы ополченцев погибло, не приди на помощь отряд Кузьмы и им подобные? Если бы не подул могучий северный ветер, если бы к делу не подключились специалисты?.. Половина сопротивления была бы выжжена артиллерийским огнем в Херсонском котле, а вторая заморена голодом и раздавлена в Одессе — и укро-америкосам не потребовалось бы для того ни четырех лет, ни даже четырех месяцев. Все бы решилось быстро.

— Ты тоже. Все вы, — согласился Кузьма медленно, весомо.

— Короче. Я не за этим тут. Я к тебе с последним предложением. От нас обоих. Егор там тоже, ждет на улице. Возвращайся. Ребята соберутся, я тебе говорил. Плюс у меня как минимум трое, кто готов…

— Не нужны нам никакие люди со стороны! — громыхнул Кузьма и осекся, вспомнив, что говорил Никите еще в самом начале: «Опираться будем на тех, кто воевал. Только себе можно доверять».

Никита тоже вспомнил и улыбнулся.

— Хорошо, Кузьма, все будет как ты любишь. Боевое братство, взаимовыручка, ну?

В ответ Кузьма рассмеялся.

— Ты не убедишь меня, — доброжелательно сказал он. — Не трать, Никитка, свою молодость на авантюры, иди работай. Делай семью, это самое важное.

— Зачем? — Тот искренне удивился. — Смотри. Думаешь, я это мог бы себе купить, если бы просто работал на заводе? — Он выложил новый телефон. — А это? — Он показал «умные часы» на запястье.

— Это чего?

— Ничего, — передразнил Никита. — Ты как дед мой. Нет бы повеселиться, почитать хоть, что в мире творится, изобретается. Темный ты, как старик! А вроде не старый еще. Хуже бати моего, ей-богу… Не знаю, в общем. Ты много теряешь. — Никита встал, огляделся. — Мог бы жить в нормальном месте, телок трахать. Катьку, например. Разве не хотел бы ее… того! — он сделал жест руками. — Как следует? Тебе что, шестьдесят? Че ты засел тут? Пошли порядок наводить!

Кузьма усмехнулся, но не ответил. Сидел и смотрел мимо Никиты.

— Ты мне одно скажи: ты как это видел? Ведь не собирался просто всё бросить? Что ты хотел в итоге? Денег? Или чего?

После короткого раздумья Кузьма сказал:

— Хотел, чтобы в Крае жили хорошие люди и чтоб спокойно было моим вот, — он кивнул в коридор. — Чтоб счастливо и безопасно им жилось.

— Ну! — Никита опустил протез на его плечо и наклонился. — Так чего поменялось-то, не пойму?

Кузьма долго молчал, потом с примиряющей улыбкой сказал:

— Война, Никита, начнется, если продолжим… а это… — Он не договорил, хотя слово «неправильно» повисло на языке. — А у меня дочь…

— Да какая война! Чего ты лапшу мне вешаешь?! Знаешь что! Пошел ты! — крикнул Никита. Его лицо исказила злоба. — Высокомерие твое задрало конкретно! И, кстати, где мои и Егора деньги?

— Я тебе сказал еще тогда. Как продам оружие, ты свою часть получишь.

— А не вешаешь ли ты мне?.. Мне, может, мои деньги сейчас нужны!.. Давай я сам продам, у меня день займет!

Кузьма поднялся, надвигаясь на него. Он считал ниже своего достоинства спорить и вообще говорить о деньгах, тем более все знали, что своих он положил на это больше всех. Впрочем, и расставаться с оружием действительно не спешил, понимая, что оно запросто угодит в плохие руки, и непривычное, нелогичное промедление угнетало его.

— Нет, продам сам. Когда найду людей надежных.

— Если ты мне вешаешь…

Кузьма взорвался:

— У тебя мое слово, чего тебе еще надо?! Катись теперь! Заработай нормальной работой, если тебе всё не хватает. Когда продам, вы свое получите. Но если узнаю, что устраиваешь тут, задушу своими руками!

— Ты меня не пугай! Я тебе не Егорка — сам убивал и делать это умею! Мы еще посмотрим, кто кого! Еще подождем, но если ты так и будешь сидеть тут и в мудях ковыряться, я сам заберу!