Литерный поезд генералиссимуса

Полковник Мишин, докурив папиросу, смял ее о стеклянную пепельницу и тотчас закурил вторую. За прошедшие десять минут он не произнес ни слова, и диверсант, сидевший напротив, заметно нервничал. Затянувшееся молчание не сулило ничего хорошего.

Затем Валерий Николаевич пододвинул к себе кипу бумаг и принялся подписывать документы, разложенные на столе; отдавал распоряжения по телефону. Диверсант для него как бы перестал существовать. В действительности это был психологический трюк, который он использовал неоднократно, и Тимофей Романцев, сидевший на стуле у стены, прекрасно это осознавал.

После затяжного молчания на арестантов порой накатывало желание выговориться, но сегодняшний случай особый.

Наконец полковник сложил папки и, аккуратно завязав тесемки, спросил:

– Ваше настоящее имя?

– Гайдук Стас Михайлович.

– Откуда родом?

– Из Липецкой области.

– Когда стали работать на немецкую разведку? Только давай без вранья! Мы уже много знаем. Договорились? Мы все равно перепроверим и узнаем правду. Если соврал… Расстреляем сразу! Понятно?

– Да.

– А теперь выкладывайте свою душещипательную историю.

– Родом я из Харькова. Был командиром пехотного взвода, на войне с первых дней… Под Минском попал в окружение…

– Где Федор Марчук? – неожиданно прервал полковник.

– Где он находится, я не знаю… – не сразу ответил Гайдук, смешавшись. – Но он сказал, что остановился у какой-то женщины. Но я бы не доверял его словам. Он мог остановиться где-нибудь в офицерском общежитии, документы у него хорошие.

– Что вы должны были передать по рации?

– Он сказал, чтобы я передал в абвер о прибытии Сталина на железнодорожную станцию Ржев.

– Что за человек этот Марчук?

– Он из тех людей, которых посылают на самые сложные задания.

– Сколько раз его перебрасывали за линию фронта?

– Мне известно о пяти таких командировках. Но в действительности их больше… Знаю, что под видом раненого, отступающего с переднего края обороны, он был трижды переброшен на советскую сторону. Два раза вместе с большой группой был заброшен на Кавказ. Там его отряд взорвал мосты стратегического назначения, помешав отступлению частей Красной армии. В другой раз он уничтожил железнодорожный узел где-то под Одессой.

– Какое задание у него сейчас?

– Я могу только догадываться… Скорее всего, устранение Сталина.

– И что, он может справиться с таким заданием?

– Мне иногда кажется, что для такого человека, как Марчук, не существует невозможного.

– Как давно вы его знаете?

– С конца сорок первого года, когда попал в окружение. Тогда на нем была форма капитана Красной армии. Нас в группе было человек сорок, и он сразу взял командование на себя. А еще через сутки он привел нас прямо к немцам… К сборному лагерю, где нас сразу разоружили.

– Как же вы так сдались без боя?

– Это было очень неожиданно… Когда нас окружили немцы, он скомандовал: «Бросайте оружие, иначе всех перебьют». Ну мы и побросали. После сборного лагеря меня перевели в разведывательно-диверсионную школу в местечке Яблонь. Именно там я повстречал Марчука во второй раз. Когда я его там увидел, то понял, что привел он нас к немцам специально. Это я уже позже узнал, что немцы тщательно готовились к войне. Просчитали возможное окружение Красной армии. Вот и засылали к нам в тыл своих людей, один из них был Марчук.

– Чем он там занимался, в школе?

– Преподавал нам диверсионное дело. Было довольно познавательно, приводил много примеров из собственной работы.

– Каким образом он стал служить на немцев?

– Впоследствии я узнал, что он был перебежчиком. Перешел на сторону немцев еще в первые дни войны. Был направлен для проверки в особый офицерский лагерь, находившийся неподалеку от Берлина, в небольшом городишке Луккенвальде. Там его проверили через агентуру, заброшенную в Советский Союз еще задолго до начала войны, и выяснили, что он действительно тот, за кого себя выдает. И отправили в одно из элитных подразделений «Бранденбург-800», а уже оттуда он попал в учебный лагерь полка.

– Вы можете охарактеризовать его как личность?