Литерный эшелон

Из саквояжа профессор вынул шприц. Вместо иглы к нему присоединил тройник. К нему — резиновые трубочки с медицинскими иглами на концах. Ввел иглу в руку Андрею, заполнил всю систему его кровью.

— Собственное изобретение… — пояснил он. — вот уж не думал что пригодиться… Ну, с Богом, приступим.

Вторую иглу ввел в руку раненому. Поочередно зажимая трубки, стал перекачивать кровь из тела в тело. Считал каждое движение поршня. Андрей чувствовал как из него вытекает жизнь. Что еще он дает этому человеку: может к нему перейдет толика андреевой везучести? Это же надо: не вышло даже застрелиться по-человечески… А что делать, положим, ежели когда-то удачи не хватит? Становилось сонно, ленно. На него не отрывая взгляд смотрел кот…

Бывшего вольнопера сдали в полевой госпиталь. Выглядел он по-прежнему неважно, находился без сознания. Но помирать явно не собирался: метался, шептал женское имя… Это имя Андрей слышать не желал и только выругался.

— Вот курва…

— Кто? — удивился Беглецкий. — За что вы раненого так чехвостите?..

— Да не его… Но его невесту бывшую. Это же надо было от такого человека отречься.

В госпитале остался и кот. Он занял место на койке рядом с больным и принялся вымурлыкивать болезнь. Доктор хотел его прогнать, но Андрей запретил.

До поры до времени «самострельщику» было о ком заботиться, дать имя… Надо не забыть написать о нем рапорт: теперь ему вернут звание, дадут «клюкву»…

К дирижаблю вернулись к вечеру, грузились уже при свете ламп.

— Как прошло?.. — спросил Сабуров.

— Да все хорошо, видите же… — отвечал Андрей. — Все как обычно. Кровь, чудеса, шпионы…

— Шпионы?..

Андрей просто отмахнулся: не важно.

Около полуночи Сабуров велел отдать канаты. «Скобелев» поднялся в звездное небо и заспешил на запад. Ученые уставшие, но счастливые, попив чаю, расходились по каютам. Андрей остался в кают-компании, принялся писать отчеты. Прервался где-то через час. Прошелся по палубам спящего дирижабля, зашел в радио-каюту. Сел за аппарат… Удивительно, но Джерри не спал. Перебросились какими-то общими словами о начавшемся наступлении. Джерри был от него в восторге, хотел лично отбыть на юго-западный фронт, чтоб увидеть это. Андрей врал, что почти ничего не знает о прорыве. После передал короткую телеграмму Алене и пожелал Джерри спокойной ночи.

Джерри долго рассматривал текст принятой телеграммы. В голове Не складывалось: судя по силе и направлению сигнала дирижабль был где-то за Киевом и двигался на восток. Но ведь авиаотряд Данилина находится куда севернее и западнее. Отчего они летят на восток?.. Важно было и то, что жене он обещал скоро прибыть в короткий отпуск…

Джерри попытался связаться с Андреем еще, но передатчик «Скобелева» молчал.

Телеграмму Алене Астлей вручил тем же утром — заспешил к дому Данилиных даже отмахнувшись от мальчишки-газетчика, который на углу размахивал пачкой свеженапечатанных газет:

— Сенсационные вести! Победа русского оружия! Император Франц Иосиф сбежал из Вены!

Алена не пустила Джерри дальше порога, сославшись на мигрень. Тот улыбаясь, вручил телеграмму, дежурно пошутил о техническим прогрессом, поинтересовался, где носит Андрея. Алена пожала плечами, ответила, что сие это ей неизвестно.

Когда гость откланялся, Алена вернулась в зал. Там на столе лежала развернутая газета. С фотографии на первой странице глядел Андрей. Был он чем-то не то испуган, не то рассержен.

  …План Брусилова предполагал наступление на всем Юго-западном фронте. Войска на двенадцати участках должны были взломать оборону, рассечь австрийские и немецкие части, войти в их тыл, заключить противника в «котлы». Двенадцать или дюжина — вполне хорошее, понятное для русского человека число. Но участков прорывов оказалось больше — тринадцать, «чертова дюжина».

Чуть не самым успешным оказался именно этот лишний, незапланированный прорыв.

Брусилов получил Высочайшее распоряжение помалкивать, сделать вид, что так все и должно было произойти. Командующий фронтом это с удовольствием выполнил.

Рундуков-Чемоданов был произведен в долгожданный следующий чин. Андрей получил орден Станислава второй степени, все ученые — третей…

Кроме того, Данилин получил обещанный отпуск в десять дней, который провел с семьей…

— Ну-ка рассказывай, где тебя носило? — и показал сохраненный газетный номер.

Андрей соврал не моргнув глазом:

— Действительно похож… Но это не я. Я совсем в других краях был… Вот только от твоего батюшки. Письмо привез…

— И за это тебя наградили орденом?

— Да меня-то к нему представили давно, но только вот все бумаги подписали… И говорить тут нечего.

Ночная атака

Вылет в сентябре 1916 едва не стал для «Скобелева» последним. Вышли с целью казалось бы простой: следовало разбомбить, на ноль помножить мост в тылу у немцев. План атаки был будто бы несложен. Выйти на Варшавский тракт, лететь над ним, выпустить воздушные торпеды. Мост был, конечно узковат, зато с предмостьем почти сто саженей длиной — промахнуться сложно.