Литература как жизнь. Том II

Заметный вклад Набоков внес и как пропагандист русской литературы в США, как лектор, критик, переводчик. Им (уже в поздний период) были переведены: «Слово о полку Игореве», «Герой нашего времени» и «Евгений Онегин» – с обширнейшим комментарием, в четырех томах. Однако, надо подчеркнуть, это привлекло к себе внимание не качеством переводов, не верностью подлиннику, а прежде всего потому, что принадлежало Набокову, тогда обретшему широчайшую известность. Изданные ныне в США его лекции по русской литературе также интересны постольку, поскольку отражают мнения и пристрастия не кого-нибудь, а самого Набокова.

Сейчас в американском книжном обороте находятся десятки изданий с этим русским именем – Набоков, и звучит это имя для американцев не менее знакомо, чем имена их знаменитейших писателей – Хемингуэй или Фолкнер. Набокова преподают в американских университетах, о нем американцы пишут дипломные и диссертационные работы, ему посвящаются научные конференции, в частности, в Корнелле, где он преподавал, проводятся ежегодные Набоковские чтения. Набоков ныне это целая отрасль литературной промышленности, в сырье для которой у американцев превращается всякий прославившийся писатель.

Еще в 1970 годах американское издательство «Ардис» (г. Анн-Арбор, штат Мичиган), выпускающее книги на русском языке, предприняло относительно массовое переиздание одного за другим романов Набокова, которые с тех пор и стали постепенно проникать в нашу страну. Однако в основном творчество Набокова продолжало у нас оставаться объектом заочной и к тому же редкой критики. В 1986 г. публикацией в нашей печати «Защиты Лужина» началось широкое знакомство с Набоковым наших читателей. С тех пор у нас вышли практически все его значительные произведения, в том числе «Лолита», выпущенная в приложении к журналу «Иностранная литература» тиражом в 100 тыс. экз. Однотомник, включивший четыре романа Набокова («Машенька», «Защита Лужина», «Камера обскура», «Приглашение на казнь»), вышел в издательстве «Современник» в количестве 200 тыс. экз. Собрание сочинений Набокова в 4-х томах в приложении к журналу «Огонек» имеет тираж каждого тома 1 млн. 700 тыс. экз.

Отношение Набокова к революции и Советской власти определялось одним словом – ненависть. Причем эта ненависть была вполне конкретна по своим мотивам в отличие от тех общегуманных соображений, которые ему приписывают наши истолкователи, упоминающие об издержках времен «культа личности». Сам Набоков говорил совершенно определенно, что предъявляет Советской власти счет за те утраты, которые он понес в результате революции.

Ностальгия, гнетущая тоска по родине, пронизывает творчество Набокова, хотя, опять же необходимо отметить, это в первую очередь тоска по тем условиям жизни, которые ему были уготованы, если бы не Октябрь 17-го года. Вздыхающие сейчас как бы заодно с Набоковым о тех же потерях не учитывают, что нас с вами к этому сочувствию он не приглашал и, если бы не 17-й год, не пустил бы к себе на порог. Есть полулегендарные, непроверенные сведения о том, будто сразу после войны Набоков по чужому паспорту решился приехать на несколько дней в СССР.

Итак, в Западной Европе – в Берлине и в Париже – существовал обративший на себя внимание эмиграции (и только эмиграции) русский зарубежный писатель В. Сирин. Наряду с двумя другими русскими зарубежными писателями (М. Алдановым и Г. Газдановым) его причисляли к наиболее крупным литературным явлениям, сформировавшимся, как уже сказано, собственно в эмиграции, и принадлежал он по месту жительства и материалу творчества Старому Свету. Затем этот писатель как бы исчез. Не получив признания за пределами европейской эмигрантской среды, он словно самоупразднился. Зато в Новом Свете, за океаном, возник другой писатель с русским именем – В. Набоков, уже не писавший по-русски, писавший по– английски, но и он по-прежнему не имел заметного признания до тех пор, пока его заведомо рассчитанный на скандальный успех роман «Лолита» не получил необходимой рекламной поддержки. Обретя искомый организованный успех в качестве американского писателя русского происхождения,

В. Набоков, однако, тут же покинул Штаты и снова стал европейцем, хотя и с американским паспортом.

Основное, что создал Набоков, это произведения, подписанные именем В. Сирин, написанные по-русски в Европе и не имеющие отношения к США, однако именно в США произведения В. Сирина, пусть под другим именем – благодаря славе В. Набокова, обрели вторую, с первой по известности не сравнимую жизнь. Сумев удовлетворить условиям американского способа производства литературных величин, наш соотечественник стал первой, изначальной фигурой в том ряду, который формируется и, вероятно, еще будет формироваться из американских писателей русского (советского) происхождения.

Набоков представляется мне непосредственным преемником Федора Сологуба (1863 – 1927), но преемником худших, слабейших его сторон. Это подстрочное примечание к Сологубу, в первую очередь, к сологубовскому роману «Мелкий бес».