Лисы графства Рэндалл

Рельсы время источило – верно, кончилась война.
Звёзды плавают в чернилах. Город тёмен, тих и наг.
Скрип колёс – как будто скрипка. Лунный серп к холму приник…
Сквозь осенний сон и зыбкий улыбнётся Проводник.

Лисы графства Рэндалл приходились хорошему парню Стивену Барроумэну ближайшей роднёй – так, по крайней мере, утверждала его собственная матушка. Джилл, будучи образцовой жёнушкой, никогда не смеялась над этим, но иногда бросала в сердцах, что ничем, кроме лисьей крови, не объяснить выдающуюся тягу Стива к неприятностям и чудесам.

Причём чаще к неприятностям.

Правда, когда мистер Диксон внезапно заторопился на пенсию и оставил ему в благодарность за хорошую службу пост председателя Совета, жизнь Стива более-менее пошла на лад. Странных встреч на улицах приключалось уже меньше, монстры на время перестали просить его о маленьких одолжениях, и даже важный серебристый лис реже теперь мерещился в осенних сумерках. Но иногда чудеса не ленились постучаться даже в самые двери дома Барроумэнов.

Как сегодня ночью.

– Простите, сэр, – вкрадчиво обратился с порога парень лет семнадцати, седой как лунь. Манера держаться у него была отменная – как у потомственного офицера, а движения – гибкие, точно у гимнаста. – Мы с другом опоздали на поезд. Вы не пустите нас переночевать?

– Ступайте в отель, – решительно заявил Стив, давя в себе желание любопытно принюхаться и совсем не по-лисьи завилять хвостом. От незваного гостя отчётливо тянуло сладким попкорном, мятными леденцами, горькой полынью и кислыми лимонными цукатами – то есть, проще говоря, волшебством во всём его многообразии. – У нас, в Пинглтоне, не Бог весть какие суммы за ночь запрашивают.

– Это верно, добрейший сэр, – парень ловко подставил ногу, не давая захлопнуть дверь, и невинно распахнул глаза – зелёные, что тот клевер-трилистник на просвет. – Но там нигде не берут фокусы в оплату за ночлег. А здесь они, думаю, придутся ко двору.

Стоило прозвучать волшебному слову, как из гостиной высунулись сразу три любопытные мордашки.

– Фокусы?

– У нас дома?

– Па-а-ап?

– А ну – цыц! – обернулся Стив, шикая на дочерей. Те – рыжие, как на подбор, сероглазые хитрюги, только хвостами завиляли. – Лоран, Эрин, Таррен! Хорошие девочки молчат, когда папа разговаривает с чужим дядей!

– Дядями, – быстро вставил седой парень, протискиваясь одним плечом в узкий проём между дверью и косяком. – Нас тут двое. М-м, сэр? Кажется, вашим девочкам очень интересны фокусы, да?

Стив возвёл очи к небу, но лисята уже окружили его, преданно глядя чистыми глазами.

– У меня сегодня день рождения, – серьёзно заявила Эрин. – Ты обещал цирк.

– Но, милая, у папы оказалось слишком много работы – начал было Стивен, уже чувствуя, что проигрывает.

– Ну па-а-ап! – раздалось в унисон тройное. У младшенькой, Таррен, даже слёзы на глаза навернулись, почти как настоящие. Если б Стив не был и сам когда-то таким же десятилетним сорванцом, то, может, и поверил бы.

На шум выглянула Джилл. Руки её были перемазаны в муке, а из кухни волнами накатывали умопомрачительные ароматы ванили, корицы, мёда и запечённых яблок.

– Что такое, дорогой? – произнесла она, прищурившись, с едва уловимой угрозой в голосе – непременным атрибутом примерных жёнушек. – Почему девочки плачут?

Эрин, Таррен и Лоран тут же устроили форменное безобразие, хаос и Армагеддон в миниатюре, наперебой галдя и пытаясь объяснить, что-де на праздник пришли настоящие фокусники, а вредный «па-ап» гонит их в какой-то отель. И лишь Небесам ведомо, чем бы всё это закончилось, если бы старшенькая Лоран в порыве дурного энтузиазма не врезалась плечом в этажерку.

На этажерке стояла огромная глиняная ваза, подарок драгоценной свекрови.

– Ай!

Стивен совершенно упустил момент, когда в доме у него оказались два чужака, один из которых, солнечно-рыжий и высокий, в последний момент выдернул Таррен из-под падающей этажерки, а второй – ловко подхватил злополучную вазу у самого паркета.

Джилл, побледневшая и испуганная, перевела дух.

– Не знаю, кто вы, ребята, но вы мне жизнь точно спасли… По крайней мере, ту её часть, которую могла бы потратить эта вреднючая лиса на нотации… ой, прости, Стив, то есть не вреднючая лиса, а милая матушка. Спасибо, – серьёзно проговорила она, и тут уж дураку стало бы ясно, что всякие там вазы ни при чём.

А дальше как-то само собой получилось, что пока Стивен вдвоём с седым пареньком ставил обратно этажерку и собирал с пола всякую дребедень, рыжий красавчик спелся с Джилл и даже успел помочь ей вымыть посуду.

Конечно, после этого они не могли не остаться на ночлег.