Лисий дом

Золотой Лис грозился остаться в городе, но в ближайшие дни я его не видела ни во сне, ни наяву. Моя Лиса гуляла по окрестностям в гордом одиночестве, хотя мне казалось, что глупышка втайне надеялась на встречу. Звериную натуру сложно понять! Не он ли не так давно трепал ее и гонялся за нею по всему городу? А теперь она мечтает о компании.

Наверное, я слишком долго не виделась с другими лисами, раз моего зверя одолела тоска по родичам.

«О, братец, где же ты? Как ты? Что с тобой?»

Вот по кому скучала не только я, но и Лиса. Молодой Лисенок мог гулять и играть вместе с ней… А тут нарисовался посторонний Лис, и изменщица решила, что он ей интересен.

Минуло еще три дня, и хозяйка пожаловала мне день отдохновения. Я порадовалась, что он не совпадает с очищением от скверны. Мне нужно быть полной сил для дел, которые я откладывала.

Я все-таки купила морское ушко для Алого Пиона и ее многострадального наместника. Он заслужил такую заботу хотя бы тем, что пощадил нас, а еще нежным отношением к возлюбленной. Думаю, куртизанка меня заждалась.

Пока меня никто не трогал, и я решила жить как ни в чем не бывало, будто ничего не произошло. Выполняя поручение куртизанки, я не делала хуже себе или ей.

* * *

Над рекой, где стаял снег, из земли пробивалась трава. Я поразилась, как быстро и незаметно миновал год. Когда в жизни столько всего происходит, ток времени не ощущается…

– Покажись, – попросила я.

Странное создание соткалось на платье, взметая в воздух тончайшие паутинки, сверкавшие золотом на солнце. Казалось, существо радовалось новому дню вместе со мной. Огненный диск был в зените, освещая реку, скалы и оживающий лес, согревая не только меня, но и певчих птиц, наполняющих воздух мелодичными трелями.

– Ты ведь не убьешь меня, как то чудовище? – робко спросила я. – Не выпьешь всю кровь?

Золотая паутина заколебалась и исчезла, будто и не бывало. Я вздохнула, одернула юбки и поспешила к дому развлечений.

* * *

Куртизанка обрадовалась моему приходу, а еще больше – покупкам. Она стала бы великолепной управляющей, но столь нежные руки не годились для простой домашней работы. Разумеется, готовить принесенные лакомства, превращая их в лечебное яство, предстояло ее покорной слуге. Алый Пион поручила это дело той, кому могла доверить безопасность любимого наместника.

– Только не перегрей, – командовала она, пока я вскрывала неподатливые раковины и нарезала скользкие мускулы моллюсков на тонкие ломтики. – Сначала свари кашу из клейкого риса, а потом добавь все остальное. Соль в конце.

– Да, госпожа.

Мы заранее раздобыли у повара серую морскую соль, горьковатую, но очень полезную. Насчет других ингредиентов были сомнения.

– Говорят, тростниковый сахар полезен для выздоравливающих, – задумалась женщина. – Повар дал мне немного. Сколько же добавить?

Я была озадачена. Задумавшись, я чуть не порезалась.

– Ах… – Ладно, ноготь – еще не палец. – Госпожа, слишком сладкое блюдо он не станет есть. Не лучше ли добавить сахар в питье? Можно подсластить лечебный напиток с даншенем[28].

Пока блюдо доходило в каменном горшке на жаровне, я решила расспросить куртизанку о своем деле:

– Госпожа, вы слышали новости о Первой даме?

– Кто же об этом еще не слышал? – Алый Пион усмехнулась и нервно оправила ярко-зеленые юбки, хотя все было безупречно. – В городе тоже обсуждают, как я погляжу. Но ты ведь не просто так об этом спросила?

– Госпожа, мы не одни, – понизила я голос. – Не лучше ли продолжить после того, как мы поможем наместнику?

– Ах! – рассердилась женщина. – Завела речи и не хочешь закончить. А ведь я буду думать об этом.

Ну что поделаешь… Я потупилась, решив: «Поразмыслить тут не помешает». Первая дама много знала о делах королевского двора. Если она умерла не своей смертью, то опасность грозила не только правителю, но и наместнику. Алый Пион – заинтересованная сторона. Если с ним случится несчастье, она тоже погибнет.

Да-да, погибнет!

Она лишится опоры под ногами. Я хорошо понимала, что ее чувства весьма приземленные, хотя со стороны смотрелось совсем не так. Поэзия и изысканная переписка – лишь красивая обертка.

Пусть я еще молода, но уже видала человеческое счастье и падение. Люди приходят и уходят, проходя нескончаемой вереницей через нашу мастерскую, шьют свадебные и погребальные одеяния, роскошные наряды чиновников и простое повседневное платье. Их судьбы мимолетно проносятся перед глазами портних. Принято считать, что слуги ничего не замечают, но это не так.

Только в юности люди любят других просто за то, что они есть. Сердце тянется к сердцу. Какое чистое, незамутненное чувство! Если же оно безответно, сильнее вдвойне. Безрассудство толкает друг к другу людей разных сословий и достатка. Именно так я любила Золотого Лиса, зная, что он никогда не будет моим.

Я слишком рано познала горе и радость первой любви…

Зрелые люди любят телом и разумом, а потом уж сердцем. Доля расчета кроется во всем. От этой мысли всегда делается грустно. Я бы не хотела, чтобы у меня было так, как у других.