Линии Леи

— Нет. Одно дело очистить кровь. Для океана, растворяющего в себе любой яд, это не сложно. Другое дело — затягивать раны, которых даже нет на теле.

— Не умеете? На кой чёрт мне тогда ваша помощь? — огрызнулся я, нагло усаживаясь рядом.

— Злишься. Помни, что злость не просто побочный эффект от разложения света Леи. Злоба — это твой выбор. Она поражает тебя с той же силой, с какой ты выплескиваешь её наружу. Твоя суть, твой характер уже начали меняться. Сегодня в заброшенном тоннеле у тебя под рукой оказался запас энергии, чтобы насытить свою злобу. А в следующий раз она обуглит твою душу так же, как обуглила тех несчастных студентов.

— Вы меня окончательно запутали, — признался я. — Рана не позволяет мне защищаться от света Леи?

— Верно.

— Раз облучение не выводится из тела через припадки ярости, то оно будет копиться внутри?

— Тоже верно.

— Но ведь это ничем не лучше? Я буду мутировать!

— Но не так быстро, это во-первых. И ты сможешь бороться с этим, во-вторых.

— Мне говорили, что с этим нельзя бороться.

— Бороться можно всегда. Не всё можно победить, но всегда есть возможность хотя бы вступить в борьбу. Помни, что злоба — самая примитивная из эмоций. Самая эффективная, но и самая травмирующая. Подумай как следует, и ты найдёшь способ не наносить себе новых ожогов. А если постараешься, то и залечишь старые раны.

Темное бесформенное пятно в воде отвлекло королеву от нашего разговора. Она ожидала появления этого существа, сразу же соскользнула с платформы и погрузилась. Но водяной купол не раздвинулся, из чего я сделал вывод, что аудиенция ещё не окончена.

— Подними руки, — велела королева через минуту, возвращаясь. — У меня есть для тебя подарок.

Я повиновался. Две женских руки с тонкими и очень длинными пальцами нарушили гладь стены и протянулись к моим бёдрам. Мы почти коснулись друг друга лицами, но интимности в этом движении было не больше, чем в оценке свежести рыбы на базаре.

— Это он ранил тебя, и он однажды тебя спасёт, — заявила королева.

— Звучит глупо, как в предсказаниях сказочных оракулов, — не оценил я.

— Заткнись и просто носи его всегда при себе.

Королева отстранилась, давая мне возможность ощупать руками штаны. Так и есть, поверх них что-то было надето. Ремень, а на нём нечто лёгкое, продолговатое, заостренное книзу и совершенно прозрачное.

— Благодарю вас, ваше величество! — сказал я искренне, как только оценил находку.

— На здоровье. У меня эти ножны всё равно валялись на дне без толку, а тебе пригодятся. Будем считать, что мы в расчёте: Водное королевство ничего не должно Москве за своё спасение, а вы не должны отвечать перед нами за допущенную халатность. Теперь ступай и скажи Елене Владимировне, что мы отбываем немедленно.

Вода зашуршала за спиной. Я не двинулся с места.

— Что-то ещё? — удивилась королева.

— Ну да, как бы… Немного несправедливо.

— Что именно?

— Спас вас не я. Я только обнаружил угрозу, если можно так выразиться. А сделал основную работу и рисковал своей шкурой Сфинкс. Вы не хотели бы отметить как-то и его вклад?

Стена между ними покрылась рябью. Королева трясла головой.

— Этот мерзавец? Исключено. Боюсь, если он хотя бы приблизится ко мне, эскорт без приказа разорвёт его на части.

В подтверждение её слов, почувствовав недовольство монарха, о край платформы чиркнула клешня. На бетоне осталась заметная царапина

— Ого! Узнаю манеру Сфинкса. Он и в вашем мире сумел накуролесить? Его репутация растет в моих глазах с каждым днём!

Королева вдруг фыркнула, рассмеялась.

— Нет, он никогда не был в нашем мире. По понятным причинам, он бы там просто не выжил пяти минут. Мы встречались с ним, когда он прятался от коллекторов на курорте мелких озёр. Я была ещё молодой и глупой, сбежала от эскорта и… В общем, он нанёс мне оскорбление, за которое королева-мать объявила его вне закона во всех водных мирах. Впрочем, тебя это не касается.

— Что ж, раз так… Вы всё равно могли бы мне помочь, не уронив репутации в глазах свиты. Кстати, много ли сейчас с вами… такого эскорта?

Время поджимало, и королева уделила мне ещё ровно минуту. Потом пришлось наспех проститься и вернуться в станционный зал — русалки в буквальном смысле больше не могли терпеть.

Подходя к Вересаевой и Сфинксу, я уловил обрывок их разговора.

— Так он что, опустошил всю банку за четыре минуты?

— За три с половиной, — утвердительно кивнул Сфинкс.

Вересаева открыла рот, но вопрос остался незаданным, поскольку я подошёл уже слишком близко.

— Ну, выкладывай. Что она сказала?

— Она отдала меня своему кракену, и тот отфильтровал мою кровь. Вроде бы я больше не буду страдать припадками.

— Да? Жаль. Я уже размечталась. С твоими способностями мы могли бы отбить у нежити заброшенный тоннель.

У меня от одного лишь воспоминания должны были встать дыбом волосы, но они сегодня делали это слишком часто и очень устали. Я только развел руками, показывая, что понял и оценил шутку.

— Она говорила что-нибудь ещё? О претензиях, о компенсации?

— В общем-то, ничего особенного. Просила передать, что инцидент исчерпан. Благодарила меня и костерила почём зря Сфинкса.