Линии Леи

Во-вторых, излучение, свет Леи, мало где в мирах используется напрямую. Чаще он служит сырьём для получения другого очень ценного ресурса. На Объекте это вещество называли силой Леи. Я долго не мог уловить разницу, полагая, что это свет Леи и сила Леи — синонимы. Но нет, жидкая фракция силы ценится путешественниками невероятно. Для её производства задействуют процессы и технологии, которые я не взялся бы объяснить даже при наличии докторских степеней по физике, химии и биологии.

Таким образом, Москва оказалась на позициях американского континента колумбовых времён. С богатейшими ресурсами, ценности которых представить не могла и применения которым не знала.

Передавая людям текст Хартии, контактёры не скрывали перспектив. В случае отказа Земля оказывалась вне юридического поля. А потому здесь следовало ждать скорого появления или конкистадоров, или каперов. Что хуже — поди угадай.

Хартия накладывала на людей кучу не самых приятных и вполне бесполезных для человечества обязанностей, но при этом гарантировала защиту от откровенной агрессии и некоторую поддержку в техническом плане. Не обольщайтесь, делиться с нами чудесами инопланетного прогресса никто не собирался. Поддержка предусматривалась ровно такого уровня, чтобы обеспечить безопасность путешествий через московский узел Леи. Обо всём остальном люди должны были позаботиться сами.

Разумеется, мы приняли условия Хартии. Вместе с обязанностями уважительного отношения к путешественникам, запрета на оружие в пределах пересадочных точек, ответственности за нарушение множества условий и требований. Более того, люди даже нашли способ не устраивать в Москве парк монстров: спустили всю необходимую инфраструктуру под землю и замаскировали под видом метро. Так эта система и работает, втайне от общества и под пристальным вниманием иных миров.

— Товарищ инструктор, разрешите ещё вопрос?

— Валяй.

— Если сила Леи настолько ценная, почему бы не обложить производство акцизом и не наладить экспорт? Сейчас не сидели бы взаперти на Земле, а гоняли торговые караваны между мирами? Скупали бы экзотические товары, наладили дипломатию…

— В тот день, когда ты сумеешь сохранить силу в виде, пригодном для транспортировки, займёшь пост директора Объекта. Как минимум — зама по науке. Пока всё, что у нас конденсируется, немедленно уходит на испарители. Чтобы случайно не детонировало и не отправило половину Москвы в нейропатическую кому. Силу Леи не заказывают на дом, за ней приезжают, чтобы надышаться, насытиться — и вернуться домой, согласно Хартии. Когда в каком-то из миров линии Леи тускнеют и угасают, случаются полномасштабные мировые войны. Хартия нужна, чтобы с Землёй такого не произошло.

— Членство в Хартии не обязывает конкурентов любить нас?

— Именно так. Нашими услугами путешественники пользуются, но вынужденно. А к себе домой не зовут, там мы нафиг никому не нужны. На этом лекция окончена, до встречи послезавтра.

Рунгжоб

— Нет уж, с твоими друзьями я на квест больше не пойду. В прошлый раз я выиграл, а победу не засчитали. Ещё и хозяева ор подняли.

— Они с тобой и сами больше не пойдут. Потому что в прошлый раз ты не выиграл. Найти выход из тайной комнаты — это не то же самое, что разбежаться и выбить дверь плечом!

Подслушано в метро.

Стажировка моя, благодаря неуместному энтузиазму, затянулась дольше обещанного месяца. Я грустил, расстраивался, но понимал, что сам виноват.

Поначалу я разгонял скуку, тренируя навыки запоминания лиц, угадывания эмоций и прогноза поведения. Выучил наизусть всех клерков из министерства, расположенного прямо за станцией, всех экскурсоводов из зоопарка и планетария, и даже всех жильцов сталинской высотки напротив (тех из них, кто пользуется метро). Тогда мне стало окончательно скучно.

Появились мысли бросить эту авантюру и вернуться в бизнес. Парочка конкурентов моего старого шефа в любой момент подписали бы договор. Что останавливало, спросите? Да всё то же. Я ведь согласился на предложение Вересаевой не из страха и не из-за денег. А всё из-за той же серости жизни. Из неизбывной тяги человека к приключениям, которая легла в основу сотен книг, сделала знаменитыми тысячи героев, а десятки тысяч — свела в могилу безвестными. Поэтому я буду злиться, но терпеть.

— Рунгжоб, стой! — мой строгий голос заставил невысокого желтокожего уборщика ещё сильнее вжать голову в плечи.

— О, Джен-сен? Вы здесь? Я не заметил!

Он старательно разыгрывал азиатский акцент, но получалось так себе. Наверное, ближе к немецкому.

— Покажи мне свой пропуск! — потребовал я.

— О, нет-нет, Джен-сен, я не ходил в город! Я только выносил мусор!

— Если бы ты выносил мусор, то проходил бы мимо меня на выход. А ты даже не знал, что я сегодня на дежурстве. Серго совсем вас распустил!