Линии Леи

Встреча с трёхметровым пауком в темном тоннеле не добавляет здоровья психике. Лёгкий укол нейротоксина вычистит, конечно, неприятные воспоминания, но даже после этого у спасённых нередки последствия. Если однажды вы ощутите иррациональный страх перед темнотой, нежелание входить в тёмный подъезд или лифт в одиночестве, если вы вдруг до ледяных пальцев испугались небольшого паука — я бы с большой долей уверенности сказал, что причину стоит поискать в глубине катакомб метрополитена.

— Заткнись и прекрати извиваться! — прикрикнул я. — Накличешь, он назад вернётся!

— Вернётся?! Нет! — сорвался в панику незнакомец. — Помогите-е-е!!!

Меня коснулась и оттолкнула тонкая когтистая лапа. Крик сбился, перешёл в бульканье, а через секунду — в истерический визг. Он оглушал в маленьком пространстве железобетонного логова, коконы мотались из стороны в сторону, паук нервно дрыгал брюхом, стараясь их удержать.

Яд подействовал быстро. Крик потерял силу, превратился в стон, потом в хрип. Ох, только бы не аллергик! Если укушенного хватит приступ, спасти его без лекарств трудно даже в первые минуты. А при ЧП таких масштабов спасательная операция может растянуться на сутки.

— Ну ты, блин, даёшь! — раздался под ухом знакомый голос. — Ты ж вроде психолог? Разве так можно провоцировать человека?

— Сфинкс! Сволочь, ты тут? Почему сразу не ответил?

— Мне рот паутиной залепило. Чуть не сдох от удушья.

— Давай скорее выбираться отсюда!

— Лучше замри и не дрыгайся, если не хочешь тоже инъекцию получить!

Я послушался. Буквально пару секунд спустя коконы качнулись под весом паука, притащившего ещё одну жертву. На этот раз он надолго не задержался, сразу побежал обратно в эскалаторную шахту, откуда теперь тоже слышались истерические вопли.

— Из кокона так легко не выбраться. Попробовать можно, но этот ведь сразу поймает и замотает обратно. Был бы здесь станционный паук Яшка, знакомый, он бы меня узнал. А этот глазом не моргнёт, ещё и укусит для верности.

— Что же делать?

— А что мы можем? Висеть, не дрыгаясь, и ждать спасательную партию.

"Если позволите, вам нельзя просто висеть и ждать", — появилась мысль в моей голове. Я удивился и продумал эту фразу ещё раз, медленно. Убедился, что теперь она звучит совершенно иначе. Та, первая мысль, не была не моей.

Темечка коснулось легкое тепло. Оно хотело убедить меня, что не причинит зла, что волноваться не надо. Диссонансом к этому ощущению ударил шквал грубых ругательств на как минимум пяти различных языках. Если опустить их, высказывание Сфинкса сводилось к "убирайся из моей головы". То есть, у меня не галлюцинации.

— Тихо ты, не ори, паука накличешь!

— Пусть она не прикасается к моим мозгам!

— Вам и правда следует успокоиться, я чувствую приближение паука, — подумал я, и ощущение тепла в темени тут же пропало.

В молчании, обдумывая каждый своё, мы переждали ещё одну ходку членистоногого. Как только хруст хитина затих, мне на волосы снова надавил тёплый палец: "Вы позволите?"

— Кто ты такая? — рявкнул я вслух, оповещая Сфинкса.

— Меня зовут Хилида Гилос, я не причиню вам вреда, — подумал я женским голосом и слегка испугался, что такое возможно.

— Это гипножаба! Наверное, последняя из той беглой стаи! Не давай ей рыться в твоей голове! — прорычал Сфинкс.

— О, вы знаете про мою стаю? — подумал женский голос. — Скажите, что с ними, я очень волнуюсь!

— Они в изоляторе метро. Двое из них, — подумал я в ответ уже по собственной воле.

— Двое? А кто…

Я не смог удержать свою память от образа женщины в домашнем халате, падающей с моста прямо на рельсы. Этот образ часто преследовал меня, и только в последние дни несколько отодвинулся назад под валом иных впечатлений. Чужой голос уловил картинку, охнул, всего меня охватила тоска. Хотелось зарыдать.

— Соболезную, — сказал я вслух. — Мы не хотели этого, она покончила с собой.

— Знаю. Теперь я знаю, — ответил голос. — Она слишком боялась вас, чтобы сдаться.

— Ты что, разговариваешь с ней? Гони её сейчас же! — требовал Сфинкс.

— Боялась нас? Почему?

— Тот человек. Ваш сотрудник. Он обещал отправить всю стаю на вивисекцию, если стая не сделаем всю работу.

— Наш сотрудник? Сфинкс, ты слышал это?

— Прекрати с ней разговаривать!

— Да не ори! Тут что-то на самом деле важное! Она знает, кто вынудил стаю жаб на побег!

Голос предупредил, что возвращается паук. Мы затихли. Кажется, в новом коконе снова сидел зомби, потому что признаков жизни пленник не подавал. Тёплая точка на этот раз осталась, поэтому я попытался обратиться к Хилиде мысленно.

— Мы не подвергаем разумных существ вивисекции. С какой стати?

— Те люди. Они обещали стае документы на миграцию и свободный выход в город. А когда стая не справились, они угрожали… сейчас, вспомню.

Перед моим внутренним взглядом возник образ смуглого мужчины с копной длинных волос, собранных пучком на затылке. Человек наклонил своё неприятное лицо почти к самым моим глазам и произнёс: "А тебя, квакша, я в поликлинику сдам, для опытов!"

— Буньип! — я аж заскрипел зубами от злости.

— Что? — не понял Сфинкс.