Лимонный хлеб с маком

И вот 31-е наступило, а с ним и вечеринка у Куки и Курро.

Армандо завязывал узелок галстука. Анна надела облегающее черное платье с открытой спиной, которое она купила в бутике «Кортана» и которому было несколько лет, но оно все еще выглядело совершенно новым и очень ей шло. Она отправилась в ванную, заперла дверь, осмотрела себя в зеркале и глубоко вздохнула. Антонио ждал ее через час на кольцевой развязке в Пальме, а оттуда они должны были отправиться в С’Эстаку.

Она не осмелилась объявить мужу, что не пойдет на вечеринку его друзей. Решила, что лучше сделать это в последнюю минуту. Всю неделю она перебирала тысячи способов, чтобы солгать Армандо, пока не отыскала лучший.

– Анна, поторапливайся, мы опаздываем, – крикнул Армандо, стуча в дверь ванной.

Она обернулась и почувствовала, как учащенно забилось сердце. Одно дело втихую скрывать отношения с другим мужчиной, и совсем иное – лгать. Анна распахнула дверь ванной и вымученно улыбнулась мужу. Армандо взял ключи от машины, они вышли из спальни и спустились по лестнице. Армандо выключал свет позади себя. Взяли свои пальто и накинули на плечи.

– Давай лучше поедем на твоей машине, а то ведь дорожный контроль будет на каждом углу.

– Армандо…

Он вопросительно взглянул на жену.

– Я туда не поеду.

– Как это, почему? Ты туда не собираешься?

– Не пойду на вечеринку Куки и Курро.

– Да что ты плетешь? – спросил Армандо презрительным тоном.

– Я намерена провести конец года с сестрой в Вальдемосе.

– Что?

– То самое. Она пригласила меня к себе, и ты тоже можешь прийти, если хочешь, – неуверенно вымолвила Анна, смущенно опустив глаза.

Армандо рассмеялся.

– Не неси пургу и садись в машину.

– Я знала, что ты рассердишься… Но она пригласила меня только вчера. Вот почему раньше я ничего тебе не сказала.

– Давай так, Анна. Тебе придется посетить вечеринку, а покончив с виноградинами, отправляйся куда хочешь, – бросил он, повысив голос.

– Прости, но нет, – тихо ответила Анна.

– Будь добра, садись в машину, – грубо приказал Армандо. Он открыл дверь своего автомобиля. Анна не двинулась с места.

– Ну, садись же!

– Ладно. Но я уйду сразу же, как ты сам предложил. И мы берем обе машины, – заявила Анна, доставая из сумочки ключи от BMW.

– Давай возьмем обе, а потом посмотрим, уедешь ли ты.

Армандо хлопнул дверью своей машины. Анна села в свою. Сильно нервничая, она ехала за мужем, ненавидя себя. Наконец, прибыли в особняк Куки и Курро. В саду уже было припарковано больше двадцати машин. Фасад дома украшали красные неоновые вывески с надписью на английском языке: «С Новым годом». Армандо припарковался и вышел. Анна поставила свой автомобиль сзади и выключила фары. Она увидела, как Армандо приветствует Хеску и ее мужа, которых сопровождали учитель йоги Куки и его новая пассия, вялая, расфуфыренная юная иностранка в оранжевом сари, которое показалось Анне знакомым.

Она собиралась вынуть ключ из замка зажигания, но вдруг подумала, что Антонио уже дожидается ее на кольцевой развязке в Пальме, и разозлилась на себя. Трусиха, какой и была всю свою жизнь. Она снова посмотрела на мужа, который чрезмерно жестикулировал, улыбался, пытаясь скрыть тревожное состояние, наверняка известное уже всему острову. Армандо и Хеска жестом пригласили Анну выйти из машины. И тут она заметила фальшивую улыбку мужа и циничное выражение лица подруги.

«После всего, через что мы прошли, мы это заслужили, Анна. Тебе не кажется?» Те слова Антонио встряхнули ее.

Она включила заднюю передачу, вздохнула и нажала на педаль газа. Машину слегка занесло; Анна решительно вывернула руль и выехала из владения друзей. Антонио ждал ее уже четверть часа. Она мчалась на огромной скорости до самой площади Испании, где и состоялась их встреча. Он сидел на мотоцикле, поглядывая на наручные часы. Анна посигналила клаксоном и припарковалась за его мотоциклом, не выключив фары. Выскочила из BMW, оставив дверь открытой, и бросилась к нему. На этот раз именно она покрыла его поцелуями, не обращая внимания на посторонних людей.

– Марина, ну не хочу я быть отцом, просто не чувствую себя в этой роли. А тем более – отцом чужого ребенка, – выдохнул Матиас. – Если честно, ощущаю себя кретином, потому что мы толкуем не о тебе, а о Наоми. Но я обязан быть честным. Не согласен на эту роль, хотя мне и жаль.

Марина позвонила в Институт социальных дел Майорки, чтобы разузнать о процедуре международного усыновления. Имя Матиаса она назвала для участия в первой разъяснительной беседе, назначенной на середину января в Пальме.

– Что мне делать, оставаться здесь, на Майорке, и сопровождать тебя на беседе об удочерении? Меня все это не радует. Ведь мне нравится наша жизнь, Марина, нравится моя профессия. А она несовместима с воспитанием ребенка. Но сама-то ты определилась полностью? Тебе же придется покинуть «Врачей без границ».

Марина кивнула. Ей было ясно все. Она приняла самое уверенное решение в жизни. И, по правде, сейчас она предпочла бы находиться в скромном приюте вместе с Наоми, а не на Майорке со своими друзьями из Вальдемосы и с семьей Матиаса.