Лилэр

– Остановись, госпожа! – заорал мужчина, мечась за ней по комнате и пытаясь схватить её за руки.

– Твою мать! – орала Лиля, судорожно шаря за ушами. – Твою мать! Скейла! Какого хрена?! Господи! Что за хрень?!

Пиявки с трудом отрывались от кожи, и Лиля рыдала, обтирая руки об подол, под суетливые восклицания катьонте и лекаря.

– Госпожа! – воскликнул лекарь. – Ну зачем?! Кровь же пойдёт!

Катьонте подобрала с ковра жирную, насосавшуюся пиявку. Лиля закрыла рот рукой, бросаясь в купальню.

– Госпожа, там всё убрали, – испуганно сказала катьонте, заглядывая к ней.

Лиля поднялась, вытирая рот влажной тряпицей. Её трясло.

– Если ещё раз ко мне кто-то приблизится с этой мерзостью, – сказала она, подавляя очередной позыв, – я расцарапаю ему рожу. Передай всем, будь добра... Ясно?! – крикнула она, и катьонте вздрогнула. – Ты поняла?!

– Прошу прощения, госпожа...

– Прости... Прости. – Лиля схватила её за плечи, потому что катьонте отчаянно побледнела. – Я с детства их не переношу. Убери тут, пожалуйста, – махнула она на таз. – Прости.

– Я тоже их не переношу, – сказала катьонте. – Гватре сказал, что госпожа слишком долго без сознания, и это необходимо.

Лиля добрела до кровати, держась за грудь. Мерзкие, мерзкие пиявки... Желудок снова скрутило.

Стамэ. Как она оказалась в комнате? Она была на банкете, а потом Ларат...

Её бросило в жар. Он сказал, что указом крейта стал главой рода и получил виноградники.

С чувством выразить благодарность!

56. Надеюсь на близкое знакомство

Она схватила веер из ящика комода и бросилась к двери.

– Где Лерин?

– Сейчас позову, – испуганно пробормотала катьонте, бросаясь за угол. – Подожди, госпожа!

Лиля взволнованно ходила по гостиной, обмахиваясь веером.

– Лерин, мне надо в банкетный зал.

– Гости разошлись, кирья. Тебе лучше?

Лиля застонала. Тревога накатывала и отступала, и лицо горело.

– Мне нужна каприфоль. Пожалуйста, погуще.

– Сейчас распоряжусь, госпожа.

Настой был пахучим и сладковатым. Лиля допила последние капли и откинулась на изголовье.

– Ещё что-то, кирья?

– Лёд. Лёд. У меня жар от волнения, – сказала Лиля, обмахиваясь веером. – Пожалуйста, помоги с платьем.

Она лежала, прикладывая тряпицу со льдом к шее и голове. Комната слегка плыла, и светильники расплывались. Катьонте потушила свечи на люстре и принесла ледяной воды.

В голове медленно ворочались мысли. Крейт говорил про благодарность. И так понятно, что он имел в виду, когда глядел на неё своими... Тридцать три коровы, тридцать три коровы, – стучало в голове. – Во поле берёза стояла... Миррим, Миррим, как птичка лёгкая! Бинот получил свои виноградники. Теперь она свободна. Беги! Она летела бешеным галопом на гнедом коне по степи, две луны прыгали над ней, и она была ветром, лёгким ветром, жарким ветром. Джерилл, Джерилл, где же ты? Я иду к тебе через степь...

– Лилэр...

Он сидел у изголовья, гладя её по волосам. Лиля схватила и стиснула его руку.

– Джерилл... Мне за уши ставили пиявок... Я ехала через степь...

Тошнота скрутила её, но в желудке было пусто. Он протянул ей стакан с водой.

– Приподнимись. Я дам тебе попить. У тебя жар.

– Есть немного.

– Подвинься. Я лягу к тебе.

Он лёг рядом, и Лиля прижалась лбом к его груди.

– Джерилл, я опять заболела. Где ты был? Я не видела тебя так долго... Я не понимаю, что происходит. Бинот сказал мне, что указом крейта он поучил свои земли... Я просто поговорила с крейтом... Что если он придёт за моей "благодарностью"? Он говорил про благодарность...

Джерилл повернулся и взял тряпицу из таза с ледяной водой.

– Тихо... Тихо. Не тревожься.

Он прикладывал её к вискам и лбу Лили, и она схватила его за рубашку и закрыла глаза, вдыхая острый сладковатый запах корицы от его кожи.

– Тише, Лилэр. Отдохни.

– Как ты попал сюда?

– Мне сказали, тебе стало плохо. Гватре не нашёл ничего ужасного. Тебе просто надо отдохнуть. Пообещай мне, что будешь беречь себя.

Он гладил её по волосам, целуя в холодные после тряпицы виски. Лиля зажмурилась.

– Обещаю, – сказала Лиля.

Щемящее, пульсирующее чувство распирало её грудь изнутри. Джерилл прижал её к себе. Лиля лежала, вслушиваясь в ритм его сердца, который окружал её, отгораживая от всего мира.  

– Кирья!

Лиля протянула руку, но рядом было пусто. Она открыла глаза.

– Кирья Лилэр, прости. Уже полдень, я беспокоилась.

Катьонте стояла у постели, беспокойно сжимая подол. Лиля села.

– Всё в порядке. Всё в порядке. Голова только кружится. Тилма, мне нужна тёплая вода.

Лиля лежала в ванне, ощущая, как отголоски жара и тошноты бродят где-то внутри. Перед глазами всё время всплывала рука Ларата с кольцом. Поставщик двора... Благодарность.

Тилма ждала под дверью и удручённо посмотрела на Лилю, которая вышла, завернувшись в полотенце.

– Я могла бы помочь выйти из купели, – сказала она, расправляя на кровати свежее нижнее платье. – Лерин передала слова Мейделла. Он отстраняет тебя от репетиций, пока ты не поправишься, госпожа.