Лилэр

– Письмо? Нет, прости... Сатар очень ревнив. Если кучер скажет ему, что я передавала письмо, он устроит мне очередную сцену ревности. У тебя поклонник? – заинтересованно спросила Биралда. – Почему не через дворцовую почту? Боишься ревности крейта? И почему не крейт?

– Боюсь, – решительно сказала Лиля. – Крейт мне не нравится.

– Глупая ты. От такого почёта отказываться! Ладно. Могу тебе подсказать. Завтра будет банкет в честь Айлэм, народу тут будет просто тьма. А вот послезавтра с утра все будут ещё грустные с похмелья, да ещё и меглейю потом на корабль повезут, и все как проснутся, начнут оплакивать. – Она оттопырила большой палец и мизинец. – Ты подойди с самого утра к воротам, ну, не прямо вплотную. Дождись, когда телега в город поедет, и дай своё письмо и пару серебряных. Местные катьонте тебя сдадут, как пить дать. С ними не связывайся.

Лиля кивнула. Это звучало разумно.

– Спасибо. Не выдавай, хорошо?

– Клянусь, – сказала Биралда, поднимая ладонь. – Мы, конечно, язвы те ещё, но когда дело касается репутации – это непреложно. Как обмен сплетнями у камьеров, – хихикнула она. – Чем же тебе крейт-то так не угодил?

– Сама не пойму, – развела руками Лиля, с содроганием вспоминая красивые голубые глаза шикарного высокого блондина.

Лерин действительно пришла к ней с утра и поинтересовалась здоровьем, приглашая присоединиться вечером к банкету. Лиля вглядывалась в её лицо. Искреннее сочувствие или поручение крейта? Непонятно.

– У меня всё ещё небольшой жар, – сказала она, нервно обмахиваясь веером. – Я, пожалуй, пропущу этот банкет. Но мне уже гораздо, гораздо лучше.

– Кирья желает ещё что-нибудь? – спросила Лерин вечером, когда Лиля обеспокоенно ходила по комнатам, прислушиваясь к приглушённым расстоянием звукам музыки, что доносились из открытых окон банкетного зала.

– Нет, спасибо. Пожалуй, я лучше лягу спать пораньше.

Лерин ушла. Лиля сидела на постели, горько сожалея, что не может просто пойти на этот весёлый праздник и как следует потанцевать. Она вспоминала гуляния в честь рождения наследника крейта Риго, каштан, укатившийся под ноги Джерилла, и то, как он вешал плащ на крючок в доме на улице Веапренталме.

Невыносимо хотелось его увидеть. Она рухнула на постель. Ничего. Ничего. Она выполнила свою часть договора, и теперь Ларат выполнит свою.

Она закрыла глаза и представила дом в городе на какой-нибудь приличной улице, с купальней, с небольшим садом, уютный и тёплый зимой и прохладный летом.

59. Так нельзя

– Я пойду погуляю.

Лерин вежливо кивнула.

– Кирья Солар, ты желаешь после позавтракать у себя? Или с девушками?

– У себя.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Лиля вздохнула. Опять...

– Уже почти совсем выздоровела. Я пойду, Лерин.

Лиля шла мимо хозяйственных построек, чтобы не привлекать внимание, в самом скромном из своих платьев, убрав волосы в аккуратный пучок. Утро действительно было уже поздним, но тут кипела жизнь. Катьонте разгружали бочки, мешки и корзины с телег, передавали клетки с курами и утками, вели коров и овец. Лиля шла, прикидывая, сколько сил и внимания нужно, чтобы быть управляющим какой-нибудь одной группы покоев, не говоря уж об этаже или целом крыле. Это не гостиница, где гость оставляет гневный комментарий в отзывах, и потом сотрудника бранят за мятое покрывало на кровати. Тут провинившихся не лишали премии и не штрафовали, а секли, причём нещадно, и Лиля сначала как-то пыталась остановить эту дикость, но очень быстро поняла, что в огромном дворце один её голос не в силах изменить обычаев. Поэтому она просто раздавала монетки и хвалила перед Лерин без разбору всех катьонте, которые обслуживали её покои, не обращая внимания на мелкие оплошности, за которые та же Тэмиса моментально бы сдала провинившуюся катьонте управляющей покоями актрис. "Ты разбалуешь прислугу", – фыркнула Тэмиса как-то, тряхнув рыжими локонами, спускавшимися из причёски. "Их надо держать в строгости, иначе расслабятся".

Ну и пусть. Лиля нашла глазами телегу, уставленную пустыми ящиками, и направилась к ней. Пусть Тэмиса делает, что хочет. Пусть хоть самого крейта забирает... Через несколько дней Лиля уедет отсюда. Красивый дворец, прекрасные комнаты. Мечта. Чужая.

– Уважаемый, моя тётя болеет, – сказала она, проникновенно глядя в лицо большому загорелому мужчине с очень волосатым лицом. – Хочу справиться о её здоровье. У меня тут письмо в дом Мейр, его надо передать конюху. Я понимаю, что тебе придётся сделать крюк до боковых ворот Мейр, но это... – Лиля порылась в кармане и протянула ему два серебряных. – Это, надеюсь, скрасит тебе путь. Запомнил?

Мужчина покивал, тряся бородой, и бережно спрятал сияющие новенькие монеты в карман. Телега завернула к воротам и скрылась из виду.

Ну вот и всё. Теперь – ждать. Лиля шла по главной аллее, ведущей к дворцу, и навстречу попадались печальные с тщательно скрываемого похмелья катьонте и придворные кирио, заночевавшие во дворце, в многочисленных пустующих гостевых комнатах второго этажа.

– Тебе всё ещё нездоровится?