Лилэр

Время летело, до выступления оставалась пара дней. Однажды, гуляя по парку с Гисэл, кутаясь в меховой плащ, присланный портнихой, она встретила девушек из свиты креи, которые жили в другом крыле.

Лиля немного ревниво оглядывала этих девушек. Юные, милые, застенчивые, как стайка синичек. Семь птенчиков...

– Гисэл, а все девушки из свиты креи проходят через спальню крейта? – спросила она, глядя, как те в похожих серебристых платьях скользят по каменной дорожке парка между зелёными шарами и статуями мраморных дев.

– Нет, конечно... Скорее наоборот. Видишь, они нас сторонятся? Они все благородные. Иногда к ним прямо сразу после приезда во дворец сватаются хорошие кирио. Иногда – господа из других стран. Некоторые уезжают наложницами во дворцы в других странах. Как только одна выходит замуж, сразу появляется другая.

– И их всех присылают... для исполнения долга?

– В основном, да. Ой, говорят, как-то раз несколько лет назад к крейту Риго одна девушка тайком пришла, проникла как-то на мужскую половину. Подкупила катьонте, уговорила охрану... Поговаривают, охранником в ту ночь вообще её родственник стоял. В общем, она в комнату зашла... Он её спрашивает – зачем пришла? Говори! А она стоит, боится и не знает, что сказать. Её когда посылали, видимо, не рассказали, что и как. Думали, крейт увидит милое личико и сам, ну... – смущённо хихикнула Гисэл. – В общем, поехала она домой... Даже в театр не взяли.

– Крейт ставит охрану у спальни?

– Ну да. Так-то у нас тут спокойно, но мало ли. То девушка пришла, а если кто с дурными намерениями?

– Ну так-то да, конечно.

– И у креи тоже охрана. Тут много чего бывало, во дворце... Сейчас с этим уже не строго. В мире живём. Но всё же...

Лиля пожевала губу. Да. Вот придёт так кто-нибудь с флакончиком, затаив на крейта обиду, или брата крейта, к примеру, захочет на троне увидеть... И всё. Пиши пропало.

В день спектакля Лиля была неожиданно спокойна. Она позавтракала, погуляла с Гисэл и долго сидела перед зеркалом, изучая лицо. Да. Лоб она морщит, действительно, слишком часто. Покрасить бы хоть брови... Эх... Сколько раз она благодарила высокие небеса за то, что довела до конца ту казавшуюся бесконечной эпопею с эпиляцией! Сейчас бы ещё об этом думать... Хотя здесь никто этим не заморачивается в принципе, как оказалось. Ладно. Для своих лет она неплохо выглядит.

Лерин позвала её заранее, аж за час до выступления. Лиля отложила тетрадь с текстом, который решила повторить на всякий случай, и спустилась за ней в местную гримёрку.

Тэмиса, которая играла главную роль, сидела в гостиной. Она была одета и напудрена, и теперь просто пила ачте, покачивая ногой в сияющей расшитой туфельке. Юреста, Ваэл и Гисэл прихорашивались перед зеркалом, пока Лилино лицо густо пудрили рисовой пудрой и закалывали волосы в высокую причёску.

Мейделл суетился и носился по комнатам. Он зачем-то притащил распорядителя банкетов и распорядителя балов, и они втроём тревожились в углу о том, как всё пройдёт.

Беспокойство постепенно передалось и Лиле. Она представляла себе полный зал народа и выжигающие воздух люстры, светильники на рампе, отгороженные от зрителей зеркальными загородками, но прекрасно видимые актёрам. Хоть бы не опростоволоситься!

47. Зубы сожми и вперёд

Спектакль начинался со сцены в лесу, где ломается карета. Лиля из-за кулис наблюдала за действием, заодно оглядывая зал. Драгоценности дам сверкали в свете поднятых к потолку люстр. В зале оказалось много свободных кресел, но ложи были заняты все, во всяком случае, те, которые она видела со своей стороны.

– Там крейт наблюдает, – шепнула разрумянившаяся Тэмиса, скользнув за кулисы после длинного витиеватого монолога о поисках любви. – Я видела. Давно он на спектаклях не появлялся. И Келаф там. Ох, вот бы заловить Келафа!

Лиля готовилась к выходу, поправляя венок на голове, который должен был обозначать её принадлежность к крестьянским девушкам, как и серый цвет платья, в остальном такого пышного и богатого, что слово "крестьяне" при виде его было последним, что приходило в голову.

– Паде! – воскликнул Мейделл, и она, задорно улыбаясь, вместе с девушками выскочила на сцену, подобрав подол платья аж выше щиколотки.

Они исполнили песню под бренчанье нескольких мендере из оркестровой ямы, тёмной и узкой, увидев которую впервые, Лиля искренне посочувствовала музыкантам. Флейтисты изображали птиц, а большие трещотки с бубенчиками – цикад, и Лиля вспоминала лето в Арнае, жаркое, прекрасное, наполненное ароматами трав.

Тэмиса выскочила к ним из фальшивых кустов, задорно предлагая поучаствовать в розыгрыше, и девушки согласно закивали.

Лиля тоже усердно кивала, пытаясь рассмотреть ложи. Свет по краю рампы мешал, но она увидела во второй слева ложе светлые волосы над светлым камзолом. А вот и он, голубчик.