Лев-триумфатор

Но я хранила молчание, потому что каждый раз, как меня подмывало сказать это, я представляла себе брошенных в темницу Хани и Эдуарда и несчастные глаза моей матери. Она и так уже слишком много страдала.

Во всяком случае, я их обманывала. Я позволяла этому самоуверенному человеку думать, что он усмирил меня. Но ничто не могло побудить меня делить с ним постель, как любил выражаться его отец, и родить ему сына, что, казалось, было главной и навязчивой мыслью в умах обоих.

Время тянулось бесконечно. Наконец они собрались уйти. И отец, и сын обняли меня на прощанье. Мне было отвратительно то, как они при этом прижимались ко мне.

Мы стояли во дворе и смотрели им вслед.

Когда они исчезли из виду, Хани обернулась ко мне:

- Что случилось? Почему ты вдруг изменила свое решение?

- Здесь не место для разговора.

Мы прошли в комнату для гостей. Я сказала:

- Не здесь.

Комната сообщалась со столовой и отделялась от нее не дверью, а только занавесом в арочном проеме. Я сказала:

- Давайте пройдем в капеллу. Давайте запрем там двери и еще ту дверь, которая ведет к "глазку прокаженных".

Капелла имела свой обычный вид. Не было никаких признаков того, что здесь только что отправляли службу. Я подошла к "глазку прокаженных" и посмотрела сквозь него в маленькую комнатку за стеной.

- Двери сейчас закрыты, - сказала я, - но как жаль, что вы не закрыли обеих дверей перед тем, как Томас Элдерс начал свою службу.

- Что ты хочешь сказать? - спросила Хани.

- Джейк Пенлайон был там. - Я указала на глазок. - Я встретила его, когда он выходил оттуда. Он сказал мне, что, если я не соглашусь выйти за него, он даст знать куда следует о цели визита Томаса Элдерса.

- Боже мой! - воскликнул Эдуард. Хани положила ладонь на его руку:

- Что бы с нами случилось, Эдуард? Бережным жестом он накрыл ее пальцы своими. Как он отличался от Джейка Пенлайона! Но почему я должна сравнивать всех мужчин с Джейком? Эдуард был другой - мягкий, оберегающий, любящий, нежный...

- Не знаю, - сказал Эдуард, - это могло быть чрезвычайно опасным.

- Итак, ты дала обещание, чтобы спасти нас?

- Полагаю, что да.

- Кэтрин!

- Но не воображай, что я собираюсь выходить за него. Я еще поборюсь с ним!

Опять этот лихорадочный приступ веселья. Сражаясь с Джейком, я получала огромное удовлетворение. Мне хотелось взять над ним верх, смеяться над ним, осыпать насмешками. Никогда не думала, что можно испытывать по отношению к кому-либо такой накал чувств. Конечно, мои чувства к Кэри были так же сильны, но то была страстная любовь, здесь же - ненависть.

- Я вынуждена была притворяться, иначе он выдал бы вас. Это - дурной человек. И он, и его отец - оба мне отвратительны!

- Но, Кэтрин, теперь должно быть обручение!

- Но брачных обетов пред алтарем я не дам. Я буду с ним бороться!

Хани очень странно на меня посмотрела. Затем она повернулась к Эдуарду и прижалась к его груди.

Он сказал:

- Не бойся, любовь моя. Они ничего не смогут доказать. Впредь мы должны быть осторожнее. Я предупрежу Томаса. Если младший Пенлайон знает про него, он легко может расставить ему западню.

Я вспомнила моего отца, который принес нашей семье столько горя из-за того, что старался помочь другу. Эдуард был таким же. Еще один такой, как мой отец.., рожденный для мученичества. Ужасно родиться таким в наше время!

Я ушла в свою комнату, и вскоре в ней появилась Хани.

- О, Кэтрин, какое несчастье мы все навлекли на себя!

Она казалась беспомощной и напуганной; ее рука мягко покоилась на животе, как бы защищая растущий в нем плод.

Мне захотелось защитить ее, и я сказала:

- Не расстраивайся так. Я перехитрю этих самонадеянных Пенлайонов.

Ее настроение внезапно изменилось.

- Послушай, Кэтрин, я не видела тебя такой оживленной с тех пор...

Она не кончила, но я знала, что она имела в виду: с тех пор, как мне стало известно, что Кэри потерян для меня... Она была права. Я впервые с того времени ощутила себя настолько полной жизни.

На следующий день Пенлайоны уехали на несколько дней по делам, связанным со снаряжением судна для предстоящего плаванья. Но прежде чем они отправились в путь, Джейк Пенлайон заехал в Труинд. Я увидела, как он подъезжал, и побежала к Хани, чтобы попросить ее не оставлять меня с ним наедине.

Мы приняли его в холле. Он обнял меня так, что мне захотелось отшвырнуть его прочь, но он только засмеялся, почувствовав мое сопротивление. Я думаю, оно ему нравилось. Мое будущее подчинение, в котором он был абсолютно уверен, станет для него еще большей наградой, если ему придется добиться этого силой. Он был охотником, а женщины в его глазах - охотничьей добычей.

Хани приказала подать вина, и мы втроем перешли в пуншевую.

- У меня для вас плохие новости, - сказал Джейк. - Я должен вас покинуть.

Я улыбнулась, а он продолжал:

- Но не отчаивайтесь. Это всего лишь на несколько дней. Я скоро вернусь, и мы наверстаем упущенное за время разлуки.

- Я бы не хотела, чтобы вы из-за меня скомкали ваши дела, - ответила я.