Лев Незнанский. Жизнь и думы. Книга 1(СИ)

А началось утром 22-го. Приехали ночью, утром поднял в холле жалюзи и остолбенел, увидев ступенчатые библейские горки на всю ширину горизонта. Поверишь ли - я потерялся, попасть в мир снов, более того - экзальтированной мечты, как не спятить, не оробеть. Теперь главное, вся судьба в этом, - вернуться, обрести себя прежнего, самоуверенного. В этом смысле, как и во всех других, очень важен твой скорый приезд. Не забудь телеграфировать из места отбытия в Вену. Не жалей себя, делай все как следует, здесь будет время отдохнуть и набраться сил, сразу же с Лота приедешь к нам, и будешь несколько недель с нами. Многие из нашей группы по месяцу жили у родных - это твое дело, а если ульпан будет рядом, в Иерусалиме, то практически будем жить в одном городе.

Суббота, 28 июня

Иерусалим

Дорогие, еще нет ответа, но я пишу, сидя за письменным столом на своей шомерской службе (сторожа). Через 5 часов истечет ее срок на сей раз - до следующей пятницы. Работал над статьей, зарапортовался, принялся за письмо...

...На этой неделе много пришлось ездить, дважды был в Тель-Авиве, почти ежедневно - в Иерусалиме, хлопотливая и нервная была неделя. Я решил использовать время первых занятий для своих целей. Много любопытного открылось: основательно расширилась информация о положении тех, кто здесь и о тех, кого называют "прямиками". Она будет пополняться, надо жить с открытыми глазами и принимать решения, основываясь не только на чувстве. Жаль, конечно, что только сейчас получаем информацию, которую следовало знать раньше. Впрочем, личный опыт нельзя заменить. Постепенно, а мы уже два месяца здесь, восстанавливается внутреннее и финансовое равновесие.

Земля действительно в самом прямом смысле обетованная: солнце, яркая, сочная зелень, цветы. Бесчисленны дары ее - радуется сердце, глаза (кстати, Лев - это на иврите сердце, наша учительница говорит, что я - сердце ульпана, а чтобы здесь стать зверем, надо изменить имя на Арье). Я более всего поглощаю груши - они такие, какие и должны произрастать в Эдеме - божественные, а стоят 2 лиры кг, а сливы и прочие всякие персики стоят вдвое дешевле...

...Народ в ульпане разный, как везде. Алия (эмиграция), судя по всему, мельчает. Прибывает все менее интересный, значительный народ; кстати, русских почти нет, едут американцы, ЮАРовцы, латино-американцы и пр. Англоязычных народов уже в несколько раз больше. Они держатся вместе, дружно - это молодые семейные люди с множеством детей, как правило, религиозные, но здесь они на особом положении, сохраняя свое старое гражданство и одновременно получая все права олим (иммигрантов).

Из нашей старой группы уехала (вернулась) семья в ЮАР - очень милые люди, им здесь не понравилось.

Местный народ, сабры - очень высокий, поджарый народ, красивый, жесткий.

Необычайно стройные девушки и юноши, одежка - в обтяжку, что видны все швы;

толстых, рыхлых не видно, если есть, то все - наши.

С нашим будущим пока нет ясности. Жить практически в нашем доме можно неограниченное время, благо ехать в центр Иерусалима ближе, чем из другого нового городского района, а условия просто сказочные.

...Скоро мне заканчивать дежурство, но это не значит, что в шесть часов смогу поехать домой - шабат, общественного транспорта нет. К тому же сегодня пойду пешком в новый район - он не очень далеко, повидаюсь с очень хорошим художником из Москвы Юрой Красным, а если не застану - буду тремповать, т.к. автобус будет только в девять вечера.

июль 1975

Иерусалим

Прости меня, родной, что за три месяца не нашел времени написать тебе, - я здесь не турист, засесть за письмо не представлялось возможным. Сейчас в аристократическом районе Иерусалима нашлось место шомера (сторожа), позаботились американские миллионеры: построили домик на кооперативных началах, себе - по этажу, мне - шомерку. Получил я время и деньги одним махом. Ничто на свете не располагает к размышлениям и литературному занятию, как шомерство: письменный стол, бумага и карандаш, да связка ключей, сиди да вкалывай.

Словом, я весел, здоров, тебе буду регулярно писать, как и обещал.

Эпизоды жизни давней и близкой, связанные меж собой и самостоятельные, необыкновенные и заурядные, без страха, с превеликим удовольствием автором описанные в святом городе Иерусалиме, где милостивая судьба предоставила хлеб, кров и в довершение всего -

С В О Б О Д У