Летун

Янтэ поспешно подала знак Аргреду и распахнула свои «доспехи», позволяя Другу спрятать голову под мышку в темноту, тепло и знакомый запах. Аргред тут же остановился и выскользнул из оранжереи, а Янтэ и Друг еще долго сидели на полу, переживая случившееся – каждый по-своему, но вместе.

Оставлять Друга в оранжерее теперь было нельзя. Янтэ попыталась показать ему, как устроиться у нее на спине, но то ли Лессэ еще не учила его этому, то ли он был слишком напуган, чтобы вспомнить, и тогда она просто сгребла его в охапку и потащила в свою комнату.

Единственное, чего она опасалась – это вторжения Сиры, но та проявила сообразительность: увидев Янтэ в обнимку с черным чудовищем, она тут же юркнула обратно и поставила поднос с обедом у двери. Янтэ перекусила, угостила Друга холодной куриной ножкой – решила, что в честь праздника воссоединения он заслужил такое «баловство», после чего оба улеглись на узкую кровать и, прижавшись друг к другу, уснули.

Обычно летуны спят не так. Они проводят ночь все вместе на деревьях, делясь пойманной за день пищей и время от времени лаская друг друга, чтобы обменяться запахами. То, что летун согласился спать в человеческой постели, показало Янтэ, насколько он еще напуган и потерял ориентацию, насколько хочет пропитаться ее запахом, вплоть до утраты собственного. Он нашел себе защитника и теперь хотел перестать быть, слиться с человеком в единое целое. А это означало, что впереди еще много работы.

Глава 24. Аргред (продолжение)

Декаду Янтэ просидела «под домашним арестом» в своей комнате, и Друг, дай она ему волю, не отрывался бы от нее все это время. Но она именно что отрывала его от себя, усаживала рядом на кровать и, удерживая его голову, ловила взгляд. Если им удавалось «соприкоснуться» глазами хотя бы на мгновение, она вознаграждала его кусочком вареной курицы. Постепенно Друг научился удерживать взгляд по минуте и дольше, и Янтэ получила возможность общаться с ним не только с помощью прикосновений.

Потом они играли в прятки. Янтэ пряталась под покрывалом, и как только Друг начинал встревожено бить крыльями и кричать: «Уи? Уи?» – выскакивала из-под покрывала с ответным криком: «Уик!» – что на языке летунов означало «Я здесь». В последние дни она стала впускать в комнату Сиру, строго запретив ей обращать хотя бы малейшее внимание на летуна. Сира оказалась умницей, и Янтэ смогла поменять одежду и помыться.

Наконец у Янтэ получилось приучить летуна сидеть у себя на спине, она стала выходить с ним в сад. Первые дни летун всю прогулку сидел тихо, почти не шевелясь. Но однажды прямо перед ними из травы взлетела птица, и инстинкт охотника победил. Летун сорвался со спины Янтэ и стал быстро набирать высоту, догоняя невезучую птаху. Женщина следила за ним, затаив дыхание. Где-то в голубой вышине он скогтил свою добычу, и теперь ничто не мешало ему улететь, полакомиться в одиночестве и поставить точку на своем коротком и неудачном опыте общения с людьми. Однако Друг заложил крутой вираж и стал спускаться вниз, к Янтэ. Та, торжествуя, вскинула руки и громко закричала: «Уик! Уик!»

Летун бросил мертвую птицу на траву перед женщиной, отступил на шаг и, расправив крылья, тоже воскликнул: «Уик!». Янтэ присела на корточки, погрузила пальцы в окровавленные внутренности пичуги, отщипнула маленький кусок мяса, проглотила его, выполняя древний ритуал летунов, и отошла, заложив руки за спину и поворачивая голову к плечу – дала знак, что сыта.

Летун с азартом набросился на свою добычу, и Янтэ услышала, как захрустели кости.

* * *

Шли дни. Янтэ уже несколько раз оставляла Друга одного в комнате – для него там оборудовали насест, прикрепив к стене большую ветку горной сосны. Правда, до сих пор ее отлучки длились не больше пары часов – она спускалась к обеденному столу, а когда возвращалась, они с Другом радостно приветствовали друг друга:

– Уик!

– Уик!

Друг был рад, что она в очередной раз не обманула его доверие, не исчезла, как Лессэ. Янтэ была рада и тому, что он ей доверяет, и тому, что у него хватает внутренней силы для одиночества и, наконец, тому, что у нее появилась уважительная причина сбегать с середины обеда: она откровенно предпочитала общество Друга обществу горской семейки.

Только теперь, когда Янтэ убедилась, что между ней и Другом возникла достаточно прочная связь, она решила позволить себе небольшой отдых и попросила Аргреда устроить еще один пикник. Тот был рад услужить прекрасной островитянке и пообещал показать ей нечто такое, «чего она ни разу в жизни не видела».

Они отправились в путь рано утром. Спускались по горной тропе около часа и выбрались к берегу той самой реки, которую Янтэ видела со скального уступа. Пошли вниз по течению до того места, где река принимала в себя небольшой ручей. Теперь им снова надо было лезть наверх, следуя за руслом ручья, что оказалось трудным даже для ловкой Танцовщицы. Но Аргред помогал ей, страховал на крутых подъемах и ни разу не дал испугаться.