Леонард Коэн. Жизнь

Леонард встречался с Гленном Гульдом в начале 60-х, когда по заданию журнала Esquire взял интервью у этого прославленного канадского пианиста. Статья так и не вышла. Леонард с таким восхищением слушал Гульда, что перестал записывать: он верил, что его слова «прочно отпечатались в [его] памяти». Придя домой, он обнаружил, что «совсем ничего не помнит» [10]. Леонард не стал упоминать об этом недоразумении в своём письме комитету премии, в котором поблагодарил их за «великую честь, которую делает ещё слаще [его] любовь к работам Гленна Гульда». Тем временем Леонард продолжал работу над своим альбомом, который теперь получил название — то самое название, которое когда-то предназначалось для Dear Heather- Old Ideas.

Адам Коэн тоже записывал альбом, четвёртый по счёту. По совету отца он назвал его Like a Man. Адам заявил, что этот альбом — дань уважения отцу, «сплавляющему воедино элегантность и юмор, красноречие и небрежную простоту», «совершенному джентльмену» [11]. Некоторые из песен этого альбома Адам сочинил ещё больше десяти лет назад, но тогда положил их в стол, сочтя, что в них слишком сильно влияние отца. Это желание дистанцироваться от творчества отца, по-видимому, не разделяла его сестра Лорка: она неоднократно присоединялась к команде Леонарда во время тура, снимала видео и делала фотографии для оформления его альбомов. В апреле 2011 года она курировала проект, посвящённый альбому Леонарда New Skin for the Old Ceremony, вышедшему в год её рождения: это была серия коротких видео, снятых художниками и экспериментальными режиссёрами. Впрочем, Адам, дожив почти до сорока лет, наконец почувствовал, что готов признать себя сыном Леонарда. «Несмотря на мои усилия создать себе новую идентичность, — сказал он, — на самом деле я принадлежу к семье, в которой люди продолжали дело своих отцов» [12].

Леонард радовался альбому сына, а также очень заинтересовался его продюсером — Патриком Леонардом, пианистом, композитором и автором песен, который прославился своим долгим сотрудничеством с Мадонной; он написал с ней немало песен, в том числе «La Isla Bonita» и «Like a Prayer»¹¹⁶⁹¹. Адам познакомил их, и два Леонарда стали иногда встречаться за чашечкой кофе. Вскоре они стали вместе сочинять песни. «Пэт увидел текст «Going Home» и сказал: «Из этого может получиться очень хорошая песня». Я сказал: «Вряд ли». Он сказал: «Можно мне попробовать?» Я ответил: «Конечно». Он принёс музыку то ли через час, то ли на следующий день — в общем, очень быстро. Он быстро работал, я быстро работал, и очень скоро мы написали ещё несколько песен» [13].

* * *

Леонард во всеуслышание объявил о новом альбоме в конце лета 2011 года, когда на Columbia Records готовились издать очередную компиляцию, The Very Best of Leonard Cohen, песни для которой отбирал сам Леонард. Выпуск компиляции отложили, но не отложили издание большого ретроспективного бокс-сета Leonard Cohen: The Complete Columbia Albums Collection, в который вошли все официальные альбомы Леонарда, и студийные, и концертные, от Songs of Leonard Cohen (1967) до Songs from the Road (2010).

Планы выпустить новый альбом, конечно, лишали смысла название бокс-сета («Полное собрание альбомов на Columbia»), но будем честны: очень многие, далеко не только сотрудники «Коламбии», считали, что триумфальным туром Леонард ставит точку в своей музыкальной карьере. В начале 2010 года сам Леонард заявил на церемонии «Грэмми», получая свою награду, что движется к «финишной черте». Скорее всего, он говорил не о последних концертах тура, а о своей скорой смерти, о чём вообще говорил нередко. Но в сентябре 2011 года, отметив свой семьдесят седьмой день рождения и съев вместе с Роси тортик, он сам не мог не признать, что находится «в хорошей форме».

В октябре Леонард приехал в испанский город Овьедо, чтобы получить вторую серьёзную награду в этом году. К премии принца Астурийского за литературные заслуги прилагалась сумма в пятьдесят тысяч евро и скульптура Жоана Миро. Эту премию вручали именно литераторам; её прежние лауреаты, такие как Гюнтер Грасс или Артур Миллер, не были известны как авторы песен. Но, как говорилось в заявлении жюри (что некоторым образом повторяло формулировку жюри премии Гленна Гульда), Леонарду вручили награду за «литературное творчество, в котором поэзия и музыка сошлись в произведениях неоспоримой ценности». Это был ещё один реванш. Леонард всегда говорил именно об этом, пусть литературоведы и литературные критики не всегда желали его слушать.