Лента Мёбиуса

И чувствовать за спиной семью, и все общество, и знать, что как бессмертен мир, так бессмертен и ты сам. И жить, нанизывая день за днем на нескончаемую нитку времени.

И расти, и набираться опыта, и искать себе подругу – девушку скромную и работящую, чтобы не очень-то щетинилась перед мужем и могла отличить съедобный шампиньон от поганого гриба, а первые спелые виноградины – детям…

И любить эту землю, и узнавать о ней все больше и больше – и хорошего, и полезного, и жестокого, порой.

И с самого детства слушать рассказы о еде, об обществе, о правилах жизни, о дальних местах и, конечно, о Черной Полосе. Вообще-то, она не черная, а скорее серая, но так уж в обществе повелось называть ее торжественно и с легким оттенком страха – Черная Полоса.

Нет-нет, да и вздрогнешь, вспоминая те чувства, которые охватили тебя, несмышленого еще, когда мама впервые привела тебя к этому месту. Вдруг вместо горьковато-сладкого духа разнотравья родных склонов пахнуло жутким запахом нежити – острым, громким, ядовитым. Таким, что нестерпимо захотелось чихать и чихать, пока не прояснится в голове и не окажешься подальше от этого поганого места. А чихать-то здесь, да и вообще зевать никак нельзя: налетит Судьба, прогремит небесным громом, ослепит нестерпимым светом – и нет тебя. Ищи теперь тебя свищи в Раю, среди других, уже унесенных туда Диким ли Зверем, Жуткой ли Птицей или еще каким неведомым нам способом сородичей. Хоть и утверждают старики, что в Раю очень хорошо – много винограда, деликатесных улиток, родники бьют чистейшие и никакой опасности, никакой Черной Полосы, а все ж никто еще добровольно туда не захотел, и всяк старается дни свои на этой земле – пусть и в трудах, и в заботе – а продлить на подольше…

Да-а-а… Жуткое место…

А все же кто посмелее – ходят через страшную полосу, поскольку именно там, на Той Стороне, самая наилучшая еда, от которой детишки растут быстрее, а жены становятся нежнее и снисходительнее. Улитки. Говорят, в дальних странах даже Большие Чужие едят улиток и нахваливают…

Рано или поздно и ты наберешься мужества и бросишься со всех ног через Черную Полосу. Задержав дыхание, вперед, вперед, вон до той белой отметины, а там уж всего половину добежать… А кто не может решиться, смотрят с завистью, вроде как ты виноват, что похрабрее, вроде как своей храбростью других обижаешь…

Сложная штука – взаимоотношения. Общество. Вот и рядом бывает трудновато: наежатся друг на друга соплеменники, порастопырятся – не подходи, мол… А и врозь бывает нестерпимо. Опять же – семья… Как без семьи, без детишек… И судьба у всех разная. У каждого своя Судьба. У соседа – своя, у тебя – своя…

И не знаешь ты, что тебя, познавшего жизнь и не раз уже пересекавшего опасную Черную Полосу, чтобы принести в дом наилучшую еду с Той Стороны, жизнь уже сегодня ночью, когда самая пора идти за пропитанием, столкнет с твоей Судьбой!

А вначале все будет как обычно. Каменистая тропка среди кизиловых кустов, богатая россыпь звезд в чистом до прозрачности черном небе….

Короткая остановка перед поганым местом (надо собраться с духом), и как головой с обрыва – бросок вперед. Быстрей, быстрей, быстрей!

Вот уж и белая отметина, от которой только вторую половину добежать. Но…

Но вдруг жуткий скрип остановит тебя, а сердце в груди забьется со страшной силой. Вспыхнет вокруг нестерпимый свет, окруженный непроницаемой чернотой, и что-то большое и страшное нависнет над тобой, маленьким, беспомощным и беззащитным – Судьба!

И в угасающем от ужаса сознании вспомнятся рассказы стариков о Клинической Смерти, которую кое-кто из них якобы пережил. Да уж не якобы, правы были пожилые соплеменники: вот оно, все так – и рев трубный, и свет, и Рай уж мерещится впереди…

Но ничего не произошло, зазвучал лишь грохот с небес, складывающийся в какие-то звуковые знаки:

– Ну… оже… ы… ме… шо… сигол… ысь… сдо… ги!

И несусветный потусторонний вой: ба-ба-а-а..

Видно, рано тебе еще в Рай, видно, ошиблась Судьба – не тебе суждено вкушать райский виноград, не тебе пить чистейшую райскую водичку…

И отдышавшись на Той Стороне и думать забыв о деликатесных улитках, ты только под утро решишься с останавливающимся сердцем вновь пересечь Черную Полосу, чтобы вернуться к семье и рассказать, как чудом ушел от Судьбы. Или не рассказывать – не поверят еще, на смех поднимут…

…………………………………………………………….

…А солнце, только что слепившее глаза и плавившееся в топком асфальте, вдруг провалилось за черный Агармыш, где, по уверению древних греков, и находится вход в грозный Аид. И надо включить ближний свет, а чуть позже и дальний. И мир охлопывается до облака света, которое рождают фары, и выплывают из тьмы придорожные кусты, одинокий пешеход, указатель или забытая на привязи полудикая крымская коза.

И вдруг сразу за поворотом семенит поперек серой полосы – домовитый и косолапый – ежик! Тормоз, визг колес по неостывшему асфальту, метнувшийся по кустам свет, и машина замирает перед серым, испуганно скукожившимся колючим колобком.

– Ну, что же ты, мешок с иголками! Брысь с дороги! – и клаксоном: ба-ба-б!