Ленка и мертвецы

— Что это ты средь бела дня голышом разгуливаешь? — поинтересовался Кадушкин. И, оглядев Володины хоромы, все понял: — Ночка-то задалась, я смотрю.

— Было дело. А ты ко мне какими судьбами? Случилось чего? Помощь нужна?

— Да как сказать…

— Лучше прямо.

— Ну, тогда слушай.

Оказалось, что рано поутру заявились к участковому несколько хозяек — все с Осиновой улицы, где дом у Насти Строгановой. Пришли, говорят: Николай Степаныч, у нас коровы не доятся.

Участковый только посмеялся. «Я, бабы, конечно, ваш участковый, но про надои — это вам к ветеринару надо, а не ко мне. Может, заболели чем животинки ваши». Только хозяек ответ Степаныча не устроил, и они наперебой стали утверждать, что пропажа молока у коров — дело рук молодой ведьмы Насти, а может, и не только Насти. Мол, этой же ночью слышали они у себя во дворах девичий смех. А это верная примета, что на животных порча.

Участковый, который только недавно признал существование мира мертвых, в порчу пока поверить был не готов. Начал с бабами шутить. Мол, какие ваши доказательства, что это Настя наколдовала? Он ее с детства знает — примерная мать и жена.

Тогда одна из хозяек нехотя призналась, что мужик ее недавно поставил камеру на гараж. Они машину новую взяли и решили добро свое обезопасить, потому и установили видео­наблю­дение.

Николай Степанович попросил запись посмотреть. И на ней видно, как мимо соседей проходит девушка, очень похожая на Настю. Потом мелькают какие-то тени неясного происхождения, и в кадре оказывается Ленка.

Да-да. Ленка.

У Володи глаза полезли на лоб.

— Степаныч, а в котором часу это было? То есть запись сделана в какое время?

Участковый улыбнулся. Кажется, он догадывался, с кем Володя вчера пил на кухне красное вино.

— Четыре утра.

Володя призадумался. Посчитал в голове — когда они с Леной встретились, сколько ушло на разговоры, как много времени провели в объятьях друг друга. По всему получалось, что в три часа ночи он уже погрузился в счастливые сны. А она, значит, ушла. Сразу же, как он вырубился.

— Так Ленка же не колдует! Она не ведьма. Сама ж говорила! — нашел аргумент Володя.

— Ну, бабы народ непостоянный. Сегодня одно скажет, завтра другое. С покойниками говорить поди тоже не каждая умеет.

— Так, Николай Степаныч, ты меня не путай. Ну были на записи Ленка и Настя эта. Так и что? Они там пентаграммы рисовали или заклятия читали? Может, коров чужих доили?

— Да нет. Ни того, ни другого, ни третьего.

— Значит, перед законом обе чисты, — постановил следователь.

— Перед уголовным кодексом — чисты. А у людей в деревне свои законы, — возразил участковый.

— Ну какие такие «свои законы»? Ты о чем? Мы что, на острове, что ли, живем?

— Деревня, знаешь, она почти как остров. Маленький такой, но очень густонаселенный остров в открытом море. Я тоже от баб отшутиться пытался: что, мол, участковый против ведьмы сделает? А они так сказали: ежели управы на злодеек не найду, они им дома сожгут.

— А это уже уголовное преступление! — Володя прикурил новую сигарету.

— Угу… Только это еще доказать нужно будет. И виновного найти. А если там круговая порука, то еще попробуй докопайся, кто спичку поджигал. Короче говоря, я бабам объяснил, что они у меня быстро присядут, если на самоуправство пойдут. Но что дальше делать — понятия не имею. Так что… ты бы это… поговорил со своей Ленкой.

— Степаныч!

— Ой, а то я не вижу, что у вас шуры-муры!

Участковый ушел, а Володя вернулся в постель. Только спать ему уже совсем не хотелось. Он присел на край кровати, разгладил руками наволочки на подушках, провел ладонью по простыне.

— Вот ты где!

Пальцы нащупали заколку, упавшую в кровать во время страстной ночи.

«Значит, придется возвращаться к Тетериной. Ох, Ленка, что же все это значит?»

* * *

В квартире у Тетериной всегда было мрачно. Неважно, светит ли на улице солнце или уличные фонари — в ее жилище не проникал никакой свет. Даже лампочки в люстрах горели тускло, словно покрытые невидимой копотью.

— Я одного понять не могу: зачем они это делают? Зачем подставляются? — допытывал Володя ведьму. — Допустим, Ленка и Настя сговорились и стали подругами, у каждой есть свое особое умение, но какого черта они пошли по деревне людям козни строить? Какой в этом смысл? У коров надои портить — для чего?

Ведьма что-то готовила в зеленой эмалированной кастрюльке, выкрутив на полную огонь на газовой плите. Дух шел отвратительный, но Володя ничего не замечал.

— Так они не по своей воле, — ответила ему Тетерина, помешивая варево.

— Как это — «не по своей»? Разве их кто-то заставляет?

— Конечно. То их черти крутят. Черти это дело ух как любят.

— И тут черти! Ты мне голову-то не морочь!

— А ты как думал? Без чертей в нашем деле никуда. — И Тетерина хитро подмигнула следователю. — Что-нибудь Ленкино принес?

Володя передал ей заколку. Тетерина подошла, взяла в руки, понюхала и лизнула.

— Ну, допустим. А почему Ленка-то во все это ввязалась? — продолжал сыпать вопросами Володя.