Ленка и мертвецы

Ведьма достала спички, зажгла одну и поднесла к заколке. Огонь закоптил и затрещал, вещица раскалилась. Когда держать ее стало больно, Тетерина кинула заколку в стакан с водой.

— Приворот на твоей бабе. Сильный. И еще что-то… какое-то темное воздействие… не могу разобрать.

— Приворот? — Володя был просто ошарашен таким вердиктом.

— Ну да. Приворот. Настя Ленку к себе приворожила. Глаза застила, воли лишила. Теперь живет твоя Лена Настиным умом, все делает, что та ей прикажет.

— Все, что Настя ей прикажет? А как же… — Володе не хотелось рассказывать ведьме про ночь любви, но та, похоже, сама все поняла или от своих чертей узнала.

— В постель к тебе она тоже не по собственному желанию пришла, не обольщайся. И грозят тебе теперь большие неприятности.

Ведьма вернулась к готовке.

Все происходящее с трудом укладывалось в голове у Володи — привороты, лишение воли, неприятности какие-то от близости с любимой женщиной.

— Так, я больше это слушать не могу. Мракобесие сплошное. Давай расколдовывай Ленку, и дело с концом. Сколько твои услуги стоят? Заплачу.

Ведьма расхохоталась, брызнув слюной:

— Не боись! Рассчитаемся. Ты теперь мне сюда свою бабу привези. Только так смогу ритуал провести.

* * *

Кадушкин вышел на улицу, вывел за собой Володю и широким жестом предложил коллеге посмотреть на длинный одноэтажный домик из белого кирпича, посреди которого шла параллельно земле темно-синяя полоса, а у входа висела табличка с гербовым двуглавым орлом, надписями «МВД России» и «Участковый пункт полиции», а также со временем приема граждан.

— Ты отдаешь себе отчет, куда ты пришел и что ты мне предлагаешь? — спросил Николай Степанович.

— Да, — просто ответил Володя.

Кадушкин схватил его за руку и, оглядываясь, не видел ли кто, снова затащил внутрь, в свой кабинет.

— Да ты совсем умом тронулся. Это ж похищение! Уголовщина! Киднеппинг!

— Ой, какой такой киднеппинг! Расколдуют ее — и пойдет на все четыре стороны. — Володю уже стала утомлять пафосность деревенского участкового.

— Володь, ты себя вообще слышишь? Живого человека, девку, похитить мне предлагаешь и силком к ведьме притащить, чтобы та ее расколдовала! Да если кто узнает, нас с тобой в психушке запрут. И сгноят там. Потому что это — ненормально!

— А дома жечь за то, что коровы не доятся, — это нормально? — парировал Володя.

— Дома пока никто никому не жег, — насупился участковый.

— Вот и не будем доводить до крайностей.

— А если бабу твою расколдуют, они обе с Настькой хулиганить по деревне перестанут или только одна? — Николай Степанович грозно навис над Володей, но тот, как говорится, был пуганый.

— Ну, Ленка точно перестанет. Хоть одной проблемой меньше. А потом, если она снова нормальной сделается, поможет нам и Настю в чувство привести.

— На уголовщину не пойду. Я представитель закона.

— Ты пару дней назад в гроб собирался, говорил, что тебе на все плевать, а теперь, значит, «представитель закона»? Ленка тебе, между прочим, помогала, когда ты пластом лежал и жить не хотел, а ты бросить ее решил? Пусть жгут девке хату? Так получается, дорогой наш представитель закона?

Кадушкин побагровел:

— Руки выкручиваешь, Володенька!

— А у меня другого выхода нет.

— Хорошо. Рассказывай, что придумал. Только помни: права на ошибку у нас с тобой нет. И у ведьмы твоей такого права тоже нет. Если привезем ей девку — обязана будет расколдовать!

Ленка, с тех пор как отправилась в гости к Насте несколько дней назад, дома не появлялась. Правда, на работу выходила. Но похищать ее у заправки опасно — могут быть свидетели. А караулить возле дома Строгановых еще опаснее — встречаться с ведьмой ни у Степаныча, ни у Володи желания не было.

Так что решили подождать ее рано утром по дороге к Клюквину, когда Ленка будет возвращаться после ночной смены.

Машину Володя на всякий случай взял у друга, чтобы не светить свою.

И, на счастье двух представителей закона, совершить свое беззаконие им удалось довольно легко и быстро. Николай Степанович был за рулем. Увидев Ленку, устало бредущую по дороге, он замотал лицо шарфом и лихо перекрыл ей путь. Не успела она понять, что происходит, как с заднего сиденья выскочил Володя и, набросив ей на голову холщовый мешок, затащил в машину.

Визжала Ленка знатно, несмотря на усталость и бессонную ночь, брыкалась и царапалась тоже изо всей своей девичьей силы. Но Володя все же умудрился сковать ей наручниками и руки, и ноги.

Ленка затихла.

Мужчины все делали молча в надежде, что она до поры до времени не поймет, кто именно ее похитил. Они боялись той неведомой силы, что жила в ней, руководила ее поступками, заставляла быть не такой, как обычно.

Когда Ленка перестала сопротивляться, им показалось, что она узнала их, поняла каким-то загадочным образом, кто именно затащил ее в машину. Но они даже представить себе не могли, что на самом деле чувствовала в этот момент Лена.

* * *