Ленин. 1917-3

– Коба, ты сказал, что я должен был согласовать свои выступления с ЦК. Это с каких пор я для обнародования своего мнения должен спрашивать у вас позволения? Напротив, мы все обязаны делиться с рядовыми членами партии своими соображениями и учитывать их реакцию! Центральный вопрос на сегодняшний день – вопрос власти. Так вот, этот вопрос решится не здесь, а на улицах.

Прозвучали слова, что мы можем оказаться в изоляции. Да, можем! И такая опасность уже становится реальной. Только в изоляции окажется не партия, а вы, здесь присутствующие. Когда я выступал на фракции большевиков в Петросовете, то увидел, что излагаю соображения, о которых мои слушатели давно и сами думали. Просто мне удалось облечь их чаяния в более строгую и логичную форму. А против новых веяний, оказывается, только присутствующие здесь!

– Владимир Ильич! – Сталин не выдержал, – Вы уже несколько раз публично оскорбили присутствующих. Вы не опасаетесь, что они сочтут, что ваша позиция противоречит позиции ЦК и выведут вас из его состава?

Ленин насмешливо взглянул на него.

– Да ради Бога, Коба! Сделайте одолжение. Мне станет намного проще. Мои-то взгляды, как я успел увидеть, совпадают со взглядами рядовых членов партии намного больше, чем с вашими. Мне по пути с ними, а не с замшелым ЦК, который я и большевистским-то могу назвать с большой натяжкой.

Кстати. По поводу моих речей. Сегодня вечером я подготовлю на их основе статью, завтра представлю её в редакцию “Правды”. Ожидаю, что статья будет напечатана не позже, чем послезавтра.

У Сталина даже захватило дух. Ну и наглец наш вождь, – подумалось ему. Но вслух сказал:

– Что печатать в “Правде”, а что нет – решает редакция, членом которой являюсь и я. Приносите вашу статью, Владимир Ильич. Мы ознакомимся и примем решение.

– Как вам будет угодно, – шутовски поклонился Ленин, – Но учтите, что я твёрдо намерен распространить эти тезисы в массы. Впрочем, процесс уже начался. Мне известно, что мои речи широко обсуждаются, о них спорят. Кто-то за, кто-то против, но о равнодушных я не слышал.

Перепечатать статью в машинописном бюро в сколь угодно большом количестве экземпляров не составит труда, а добровольных агитаторов в Питере сейчас в достатке. Просто в казармах, матросских кубриках, на заводах … да и вообще на улицах статью будут зачитывать не с номера “Правды”, а с машинописных листков.

Ну а теперь позвольте откланяться. Сегодняшнее заседание убедило меня, что распространять статью надо непременно – и как можно скорее. Пойду, допишу.

– Пожалуйста, минуточку, Владимир Ильич, – Калинин не забыл о своих обязанностях председательствующего, – Позвольте хотя бы проголосовать для выяснения теперешнего отношения ЦК к вашей точке зрения. Возможно, кто-нибудь изменил своё мнение.

Мне представляется также, что вопрос – печатать ли статью в “Правде” – следует голосовать здесь, а не оставлять для решения редакцией. Все согласны?

Возражений не последовало. Первое голосование показало, что у Ленина по-прежнему нет ни одного сторонника, хотя воздержавшихся стало больше.

По вопросу печатания статьи в “Правде”, как ни странно, Ленин одержал победу – правда, перевес в голосах был невелик. Видимо, угроза распространить статью через агитаторов возымела действие.

6 апреля 1917 года.

Ленин сидел на скамье в зале заседаний Петроградского Совета. Только что с трибуны была зачитана телеграмма Троцкого об интернировании его и ещё пятерых товарищей в Галифаксе.

Чёрт, как же не вовремя. Он был абсолютно убеждён, что Троцкий остро необходим здесь, в России. В Питере. Именно сейчас, когда он, Ленин решительно выступил против позиции ЦК своей же партии. Обленились мои партийные соратнички, жирком поросли. Конечно, их всё устраивает. Царя свергли, все революционеры – на коне. Они – народные герои, можно почивать на лаврах и стричь купоны.

А вот рядовые члены партии в подавляющем большинстве – на моей стороне. Это мы, большевики, распропагандировали массы – и эти массы свергли царя в Февральскую. И не получили пока ничего!

Конечно, они с восторгом приняли мои выступления с броневика, а потом на всероссийском совещании Советов … ну и следующие. Потому что эти выступления призывают идти вперёд, брать власть, свергать правительство, не давшее им ничего, заканчивать войну. Что для них жизненно важно.

Тезисы речи уже написаны и завтра отдельной статьёй должны выйти в “Правде”. Вот тут-то, когда с ними ознакомится вся революционная общественность Петрограда, и грянет буря.

Он, Ленин, сейчас в положении полководца, против которого Генеральный Штаб … а на его стороне весь рядовой состав армии. Ну так рядовые могут выдвинуть из своей среды новый Генштаб … а вот нынешнему Генштабу без рядовых – никак.

Всё это верно, но как же, чёрт возьми, трудно одному. Даже верный Гриша Зиновьев пытается его убедить, что, может быть, не стоит столь радикально. Что надо бы поискать компромисс, помириться с ЦК.