Ленин. 1917-04

– Да бросьте, – легкомысленно махнул он рукой, – сейчас, значит, немецкие солдаты воюют, а как фронт обнажится – двинут домой? С чего бы это? Кроме прочего, не забывайте о знаменитой немецкой дисциплине. Скомандуют генералы – распрекрасно ваши германские солдатики пойдут Малороссию оккупировать. В Германии сейчас с продуктами скверно, почти голод, а в малороссийских губерниях хватает и зерна, и скота, и птицы – да много чего. Вот это всё и поедет по железной дороге в Германию. А в Малороссии быстренько начнётся голод. Да и сеять будет нечего – семенное-то зерно немцы вывезут.

– Не вывезут, – по-прежнему неуверенно возражал Пётр, – кто ж им даст? Солдаты с фронта не с пустыми руками пойдут. Оружие с собой прихватят.

– Ага, значит “внутрь страны” означает “в свои деревни”. Как вы изволили выразиться – “пахать-сеять”. Резонно, что в посевную делать в столице вчерашним крестьянам? Не откажите пояснить – а какое они оружие с фронта в деревню прихватят? Ну, винтовки там, штыки, ножи армейские, пару гранат, понятное дело – и всё? Пушки, пулемёты – с этим как?

– Ну, пушки – вряд ли, – начиная чувствовать себя дураком, ответил Пётр, – как их тащить по нашим дорогам? А пулемёты – может быть. А так да – винтовки, гранаты, ножи – их унести легче. Ну там шашки, револьверы – у кого имеются

– Ну так сильно же им поможет это оружие с фронта. Представьте себе, вернулась в деревню пара десятков солдат, сложили винтовки с гранатами … ну, хорошо, кто-то и пулемёт дотащил – к себе в чуланы – и на поля. Времени нет, посевная идёт. А через несколько дней подходит к деревне, скажем, рота германцев с парочкой пушек. Что ваши мужики делать станут? Сами ж понимаете, сдадутся сразу.

Ну, а дальше как я сказал. Поехали зерно, скотина да птица в Германию. А винтовочки с пулемётами немцы, конечно, сразу конфискуют … и хорошо, если тех, у кого нашли, не расстреляют.

Так что легко, конечно, со стороны правительство критиковать, а как самим – так и не знают твои большевики, как за дело взяться. Ладно, спасибо за приятную беседу, мне пора на другой митинг. Ауфвидерзейн, товарищи.

Он спрыгнул с ящика, и, легко пробираясь в толпе, быстро скрылся. Пётр удручённо слез с ящика и поплёлся к выходу со двора. Солдаты смотрели на него кто-то сочувственно, а кто-то – злорадно.

Да уж, сел в лужу по полной. Хорошо, Лёха Кравцов не присутствовал – видать, усвистал куда-то по своим делам ещё до митинга.

– Привет, Петро. А что ж грустный такой?

Рядом присел тот самый пожилой сослуживец-большевик, который в своё время давал Петру совет не волноваться во время публичных выступлений. Звали его Арсением, а отчества и фамилии Пётр даже не знал. “Дядька Арсений”, да “дядька Арсений”, по другому пожилого солдата никто и не называл. Сейчас он сидел рядом, участливо гляда на грустного Петра. Судя по всему, причина плохого настроения была дядьке Арсению неизвестна.

– Да видишь, осрамился я на митинге сегодня в Волынском Полку. Говорил вначале хорошо, а потом один студентик-эсер со мной заспорил – и я переспорить не смог.

– И ты из-за этого расстроился? – Арсений удивился, – Думал, раз стал большевиком, так всегда всех одолевать будешь? Как бы не так. Ещё сто раз тебя переспорят … да ты столько же. Перед народом выступать – не фунт изюму, тут опыт нужен. А эсер твой, коли студент – человек, значит, учёный, в университетах обучался. А ты хотел его на раз одолеть? Размечтался!

– Да я ж все последние ленинские работы прочитал, подготовился – как мог. А он меня одним вопросом-то и срезал.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Арсений, – и что за вопросик был такой каверзный?

– Да не каверзный, нормальный. Даже странно, что ж я раньше сам не додумался. Хоть подготовился бы. Короче, если солдаты, как Ленин говорит, повернут штыки внутрь России, так они же с фронта уйдут?

– Вестимо дело, – подтвердил Арсений, – непременно уйдут. В столицы ли – Временное Правительство свергать или по родным деревням пахать-сеять – а уйдут точно.

– Ну так фронт-то голым останется! Немцы и пойдут земли забирать. И никто им не помешает. Они ж так всю Россию занять смогут! И те деревни, где мужики пахать-сеять начали, тоже. Всё зерно, скотину, птицу в свою Германию поотправляют. И как быть?

– А, вот, значит на чём тебя эсер-студентик срезал. Понятно, – Арсений подумал, потом решительно заговорил, – Я об этом думал уже. Во-первых, всё зерно и скотину в момент не отправишь. Их до станции надо доставить, вагоны с паровозами подготовить, да пути кой-где починить. Во-вторых, в каждую деревню, в каждый городок надо по гарнизону поставить. Да при отправке опять же из каждой деревни зерна да скотины охрану организовать. Россия большая, деревень много. Нет сейчас у немцев такой силы на фронте. А как из Германии подтянут, так тут будет в-третьих.