Лейб-хирург

         Вошедший фельдъегерь вручил мне конверт и, отказавшись от чаю, убыл. Я вскрыл послание. Приглашение на совещание во дворце. Состоится «в 11 часов в малой зале в присутствии Ея Императорского Величества». И вот что им не отдыхается по воскресеньям? Хотя, отчего я брюзжу? Война… Я глянул на часы (те самые, подарок казака, только ремешок заменил) – почти десять. Ни фига себе доразмышлялся!  

         – Никодим! – велел я. – Подавай одеться! Мундир повседневный, с орденами. И скажи Игнату: пусть закладывает экипаж.

         Вот так! Барин я или погулять вышел?

         В приемной малого зала я встретил Алексеева, Вельяминова и командующих фронтами. Еще присутствовал незнакомый мне полковник с аксельбантом на правом плече. Чей-то адъютант или офицер Генерального штаба? Вообще странное сочетание приглашенных. Я поприветствовал присутствующих, обменявшись  рукопожатиями с Вельяминовым и Брусиловым. Остальные не удостоили. Ну, и Бог с ними! 

         – Не знаете, зачем нас собрали? – спросил, отведя меня в сторону, Брусилов.

         – Понятия не имею! – признался я. – Самого из-за стола выдернули.

         – И меня… – Брусилов не договорил и вздохнул. Выглядел он несколько помятым – характерно так. Явно орден обмывал. Между прочим, ему 63 года. Но гусар, гусар…

Появился секретарь императрицы, который пригласил всех зал. Зашли и расселись строго по чинам. Ближе всех к креслу монарха – Алексеев, далее – командующими фронтами, затем Вельяминов и мы с полковником. Открылась противоположная дверь, и в зал быстрым шагом вошла императрица. Все встали.

– Присаживайтесь, господа! – сказала Мария, устроившись в кресле. – Я собралась вас, чтобы обсудить важный вопрос. Есть основания полагать, что противник применит на фронте отравляющие газы.

– Газы? – изумился Алексеев. Лица командующих вытянулись. – Что это такое?

– Валериан Витольдович расскажет, – Мария кивнула на меня. – Это он подал соответствующую записку.

Генералы уставились на меня, и я ощутил себя неуютно. Хоть бы предупредили! Я прокашлялся.

– Представьте, ваше высокопревосходительство, что со стороны позиций противника на наши окопы наползает желто-зеленое облако. Стрелять в него бесполезно, как и прятаться. Газ тяжелее воздуха, он заползает в траншеи и блиндажи, проникая в любую щель. Если это хлор, то, попадая в органы дыхания, он превращается в кислоту, которая выжигает легкие. Одновременно он связывается гемоглобином в крови, замещая в ней кислород, из-за  чего люди испытывают удушье. Фосген приводит к отеку легких с тем же результатом. Иприт, или горчичный газ, вызывает у отравленных слепоту и поражает органы дыхания. При попадании на кожу образует язвы, наподобие ожогов. Все это приводит к смерти или длительному лечению отравленных. 

– Откуда вы это знаете? – спросил Алексеев. 

– Из научных журналов, в том числе немецких. (Ага, в том числе названия газов.)

         – Они пишут об этом? – удивился главнокомандующий.

         – В том-то и дело, что сейчас нет, а вот перед войной писали, – не вру, это действительно так. Специально в библиотеке смотрел. Не о газах, конечно, писали, а об отравляющем воздействии химических веществ. – Далее эти публикации исчезли. Из чего следует вывод: тему засекретили. Возникает вопрос: почему? Не потому ли, что готовится применение нового оружия? Не забываем, что немцы сильны в химии. У них десятки заводов, где нетрудно наладить выпуск отравляющих веществ.

         – Это всего лишь предположения! – хмыкнул командующий Северным фронтом Рагоза. – Не верю я, что германцы на такое решатся.

         – Почему? – спросила императрица. – Считаете их цивилизованными и культурными? 

         – Нет, государыня! – смутился Рогоза. – Но выглядит больно фантастично. До сих пор никто отравляющих газов в войнах не применял. Хотелось бы доказательств.

         – Вам их предоставят. Платон Андреевич! – Мария посмотрела на полковника. Тот раскрыл принесенную с собой папку.

         – Разведка Генерального штаба по поручению ее императорского величества провела розыск на территории Германии…

         Так вот, кто этот полковник!

         – Нам удалось добыть несколько фотографий. Предлагаю присутствующим ознакомиться.

         Полковник пустил снимки по кругу. Я схватил первый – бинго! На фото запечатлен солдат в немецкой форме и …в противогазе. Он держит под уздцы лошадь, которая тоже в маске – в виде прицепленного к храпу мешка.[22] На других фото – воинская часть на марше (на солдатах – противогазы), и на отдыхе – противогазы сняты, но лежат рядом. Солдаты улыбаются в объектив. Подвела немцев привычка сниматься на память! Писал я в записке о признаках подготовки химической войны, фотографии – один из них. Нашли, значит. Противогазы, к слову, у немцев примитивные: очки и тканевая маска. До двухслойных патронов 11-С-11 пока не додумались.

         – Как удалось добыть? – спросил я полковника.

         – Люди очень рисковали, – уклончиво сказал он. Штирлиц, ёпть! Но молодец!

         – Странные маски, – заметил Алексеев.