Легкая еда (ЛП)

  На тротуаре он нежно поцеловал ее в губы, и она ответила на поцелуй; она смотрела, как машина уезжает на бульвар, индикатор мигает оранжевым светом. Ну, Ханна, подумала она, повернувшись к дому, чтобы земля не двигалась, чего ты ожидала? У ворот она легко рассмеялась. — Ты даже звезд не видел.

  Телефон звонил, когда Резник вошел в дом.

  — Чарли, где ты, черт возьми, был?

  Ошеломленный свирепостью в голосе Скелтона, он не знал, что ответить.

  — Где, черт возьми, был твой сигнал?

  Там на столе в холле; он забыл положить его в карман своего костюма.

  "Что случилось?" – наконец спросил Резник.

  — Билл Астон, — сказал Скелтон голосом, похожим на простоквашу. "Он умер. Какой-то ублюдок убил его.

  Двадцать один

  Вы могли видеть огни машин скорой помощи, как только вы миновали угол Медоу-лейн и подошли к мосту; пятна приглушенного цвета, просачивающиеся в день. Туман низкими серыми лохмотьями висел над поверхностью реки. Дождь дразнил воздух. На плоской траве Набережной было сооружено временное укрытие, тент из плохо подогнанного оранжевого пластика, вокруг которого быстро установили освещение. Фигуры в темно-синих комбинезонах уже на четвереньках осматривали окружающую землю. По периметру сцены собрались другие, беседуя, склонив головы. Именно Скелтон отвернулся от одного из них и направился к дороге, чтобы встретить Резника, в его глазах потемнело не только от усталости.

  «Господи Иисусе, Чарли! Где вы были?"

  — Когда его нашли? — спросил Резник, едва замедляя шаг.

  «Час с тех пор».

  — Что он здесь делал?

  «Выгуливает собак. Они там, в одной из машин.

  Там был Миллингтон, Дивайн, Редж Коссал, седой, руки глубоко в пальто, которое он, казалось, носил в любую погоду; другие офицеры в форме и без. Резник рукой отодвинул один из пластиковых клапанов и нырнул внутрь. Полицейский хирург повернул голову к Резнику, а затем отвернулся. Что бы ни били Билла Астона по голове и лицу, оно было тяжелым и твердым, применялось часто и с огромной силой. Сквозь коагуляцию крови, волос и костей казалось, что верхняя часть его черепа полностью проварена. Ниже, больше кости, с острыми краями, расщепленной насквозь кожу. Шарик одного глаза, радужка и сетчатка лежали, едва прикрепленные, среди окровавленной мякоти того, что было щекой Билла Астона.

  Резнику пришлось заставить себя оставаться там, согнувшись, столько, сколько потребуется. На одежде убитого, спортивной куртке и серых брюках, полосатой рубашке были густые пятна грязи и травы. Мазок земли на мясистой ладони правой руки. Один ноготь, кончик пальца, глубоко расщеплен. У него не было одного ботинка, что-то ярко-желтое, как собачье дерьмо, прилипло к пятке его шерстяного темно-синего носка.

  "Время смерти?" — спросил Резник.

  Паркинсон снял очки, потер переносицу. «От четырех до шести часов назад. Около часа дня».

  Резник кивнул и вышел из палатки туда, где стоял Скелтон и курил сигарету. «Хорошо, — сказал Резник, — что мы знаем?»

  Управляющий подождал, пока они выйдут на дорогу, где дома напротив — псевдотюдоровские, псевдоготические, псевдочто-то — в конце их глубоких садов, почти темных. Скелтон закурил новую сигарету от кончика последней.

  «Этот юноша нашел тело около трех часов ночи. Он спал грубым сном внизу, у той эстрады, по другую сторону мемориального сада. Проснулся, начал бродить, укрываясь от холода. В этот момент он услышал лай и скулёж собак. Следил за звуком к телу, так он говорит».

  — Позвонил?

  Покачивание головой Скелтона. «Не сразу. В панике. Убежал. А потом, говорит, не уверен, сколько времени, полчаса, может больше, вернулся обратно. Взглянул еще раз. Это было, когда он позвонил». На мгновение Скелтон повернул голову к реке, плеск птиц тревожил воду. «Два парня, прибывшие первыми, патрульные в форме, понятия не имели, кто он такой. Только после того, как приехала скорая помощь, один из медработников нашел его бумажник, поднял его с травы. О единственном, что в нем осталось, его ордере. Вот тогда и разразился весь ад».

  «Юноша, который нашел его…»

  «Сейчас на вокзале. Быть допрошенным. Первые отчеты кажутся достаточно прямыми.

  — А жена Астона?

  Скелтон снова покачал головой. — Ты бы хотел, чтобы она впервые увидела его таким?

  Холодный воздух волной скользнул в легкие Резника; он уже мог видеть медленно искажающееся лицо Маргарет Астон, копье боли, пронзившее ее глаза.

  — Она не сообщила о его исчезновении? Наводил справки, что-нибудь?

  На секунду глаза Скелтона закрылись. — Насколько нам известно, нет. А потом: «Ты знаешь ее, Чарли, не так ли? Социально, я имею в виду.

  "Не очень хорошо. Ненадолго».

  Скелтон кивнул; не хорошо было лучше, чем никак. — В участке будет устроена комната инцидентов, Чарли. Кто бы это ни был, мы его поймаем.

  "Да." На востоке уже совсем рассвело. Резник вздохнул и пошел обратно в сторону моста.

  "Чарли?"

  "Да?"

  — Ты говорил с ним, не так ли? Астон. О запросе? Смерть этого парня Снейпа.

  Резник кивнул. — Буквально прошлой ночью.

  — Он не сказал ничего… Ничего из того, что он сказал об этом, могло бы заставить вас поверить, ну, что это как-то связано с этим?

  "Нет. Ничего такого. Но …"

  "Но?"