Легенды о Христе

Незнакомец снова сделал знак своим людям, и рабы принесли великолепное знамя из шелковой ткани, на котором драгоценными камнями был вышит сверкающий герб.

Незнакомец сказал рабу, указывая на знамя:

– Посмотри! Император Тиверий дарит это знамя Великому Пророку из Назарета и делает Его царем Иудеи. Он будет править Своим народом, если поможет Тиверию!

Раб упал к ногам незнакомца и трепетным от волнения и страха голосом сказал:

– Великий господин! Отврати гнев твой от меня! Я ничем не могу помочь тебе найти Пророка!

Снова сделал незнакомец знак своим слугам, и они тотчас поднесли ему золотую корону и пурпурную мантию:

– Император даст Великому Пророку власть над всеми своими народами! Пусть Он правит ими по закону того Бога, Которому служит Великий Пророк, – сказал незнакомец. – Он будет величайшим и могущественнейшим царем на земле, если исцелит Тиверия.

Раб бросился обнимать ноги незнакомца и со слезами, полным ужаса голосом сказал:

– Господин мой! Я ничем не могу помочь тебе! Никто не может найти Пророка из Назарета. Его нет больше! Пилат предал Его смерти!

VIII

Жена Пилата проснулась, когда наступил яркий день. Рабыни давно ожидали пробуждения своей госпожи, чтобы помочь ей одеться.

Какая-то необыкновенная слабость охватила молодую женщину, как будто она поднялась с постели после долгой, тяжелой болезни. Не хотелось ни двигаться, ни говорить; она безучастно дала себя одеть и, только когда одна из прислужниц ловкими пальцами стала перебирать ее длинные косы, жена Пилата спросила, встал ли господин.

Рабыни сказали ей, что Пилат позван на суд первосвященников, где будут судить обвиняемого в важном преступлении.

– Я хотела бы поговорить с моим мужем, – тихо промолвила жена Пилата.

– Это едва ли возможно теперь, – ответила рабыня, – пока идет суд, господину нельзя отлучиться ни на минуту. Я велю передать ему, что ты его ждешь, как только кончится суд.

Молодая женщина не возражала; она знала, что рабыня права, и молча сидела, пока прислужницы не окончили одевать ее.

– Знала ли которая-нибудь из вас Пророка из Назарета, – вдруг спросила молодая женщина окружавших ее рабынь, – кто слышал о Нем?

– Пророк из Назарета – великий и милостивый, Он обладает высшей силой и творит чудеса, – ответила одна из женщин.

– Как странно, – заметила другая, – что именно сегодня ты, госпожа, спросила о Нем: ведь именно Его привели первосвященники сюда, во двор, на суд правителя Пилата!

Едва услышала молодая женщина эти слова, сильное волнение овладело ею. Она тотчас послала одну из рабынь узнать, в чем обвиняют Пророка из Назарета, и та, вскоре вернувшись, сообщила:

– Старейшины и первосвященники обвиняют Его в том, что Он хотел быть царем Иудейским. Они требуют, чтобы Пилат осудил Его на распятие.

Смертельная бледность покрыла лицо молодой женщины, она чувствовала, что силы оставляют ее.

– Я должна немедленно видеть моего мужа и переговорить с ним, – промолвила она, – иначе сегодня случится ужасное несчастье!

Напрасно рабыни уверяли молодую женщину, что это немыслимо, что нельзя вызвать Пилата из верховного суда, – она плакала, вся дрожала и повторяла, как в бреду:

– Я должна ему сказать, а то случится ужасное несчастье!

Наконец одна из рабынь сжалилась над горем своей госпожи.

– Если ты напишешь записку, – сказала рабыня, – я попытаюсь передать ее господину сейчас же…

Жена Пилата взяла восковую дощечку и написала на ней несколько слов, и рабыне удалось передать записку Пилату в то время, когда он был еще на суде.

Случилось, что в этот день молодая женщина никак не могла увидеть Пилата и сказать ему хоть несколько слов. Суд так затянулся, что, когда повели осужденного на лобное место, наступило время обеда и к Пилату пришли приглашенные им друзья. Тут были знатные римляне, начальник римских легионеров, молодой учитель ораторского искусства и многие другие.

Но трапеза была невеселой; молодая жена Пилата была грустна и молчалива, сидела с опущенными глазами, и гости невольно поддавались ее печальному настроению.

Один из гостей участливо спросил ее, не больна ли она, в чем кроется причина ее грусти? Тогда Пилат с усмешкой рассказал, какую записку получил он нынче утром от жены в то время, как был на суде.

Пилат с гордостью хвастался тем, что не поддался мольбам женщины, не посмотрел на ее слезы, не поверил каким-то таинственным снам.

– Это был не сон, – тихо возразила молодая женщина, – это было предостережение, посланное свыше. Ты должен был послушать меня, неужели ты не мог хоть один день отсрочить казнь осужденного?

Она была так глубоко и искренне огорчена, такое настоящее горе слышалось в ее голосе, что каждому стало жаль эту чуткую, нежную женщину, захотелось утешить ее участливым словом, взглядом, было страшно оскорбить безучастным, пустым разговором.

Вдруг один из присутствовавших быстро оглянулся и с удивлением спросил:

– Что это? Неужели мы так долго пробыли за столом, что не заметили, как настал вечер? Почему вдруг стало так темно?