Легенда о хрустальном яйце

Лето 1934 года... Шмакова опять потянуло на железную дорогу. Словно не давал ему покоя диплом, полученный в дельвигском училище. Сначала радиосвязь с движущимися поездами. А теперь... теперь вместе с инженером А. М. Халфиным Шмаков привез на Белорусский вокзал телевизионную установку — один из вариантов системы «ВЭИ».

Передатчик они установили на перепутье дорог, возле стрелки. Приемник поместили в комнате дежурного по вокзалу. Поглядывая на эти громоздкие и неуклюжие аппараты, сделанные буквально из железа, люди терялись в догадках. Одни предполагали, что это новой конструкции семафор. Другие склонялись в пользу автоматической стрелки. И никто, ни один человек не узнал в аппаратах телевизионную установку. Вот какое это было время...

А через неделю московские газеты сообщили о том, что инженеры Халфин и Шмаков успешно проводят первые в стране опыты по использованию телевидения для диспетчерской службы на железной дороге. Голубому экрану нашли еще одно применение...

Год 1935... Шмаков — начальник лаборатории открывшегося в Ленинграде Всесоюзного научно-исследовательского института телевидения... Прощай, Москва! До свидания, милые сердцу Сокольники, деревянный домик, в котором пережито столько трудных, счастливых и горьких минут!

Он переехал в Ленинград не на месяц и даже не на год. Шмаков сменил местожительство не ради разнообразия, не из каких-то житейских соображений. В Ленинград его привело телевидение. В тот год сюда перебрались многие ученые и инженеры. Открывшийся институт стал крупнейшим научным телевизионным центром, хотя и просуществовал он недолго, до начала войны. И, пожалуй, каждый переступал порог института не только с большими надеждами, но и с конкретными мыслями, идеями... Шмаков тоже приехал в Ленинград не с пустыми руками. Настало время построить супериконоскоп, воплотить в металл и стекло изобретение, которое пока было только проектом, хотя уже и носило его имя. Лаборатория Шмакова приступила к разработке новой трубки.

Декабрь 1936 года... Научно-технический совет института телевидения обсуждает доклад Шмакова «Об использовании самолетов для трансляции телевизионных передач на большие расстояния». Зал внимательно слушает. На многих лицах улыбки: слишком уж всё фантастично... Шмаков рассказывает о летательных аппаратах, которые заменят гигантские антенны. На борту воздушных кораблей будут находиться телевизионные системы... Шмаков подходит к доске, чертит схему связи. Потом рассчитывает расстояние. Цифры получаются действительно фантастические. Все, кто в зале, еще и еще раз пробегают глазами выкладки. Всё верно. И всё-таки не верится...

1937 год... Изобретений нет, научных открытий тоже. Это был обычный трудовой год. Обычный и в то же время необыкновенный. Шмаков получил письмо из ВАКа, в котором сообщалось о присвоении ему ученой степени доктора технических наук и звания профессора «по кафедре телевидения». Он стал первым в Союзе профессором телевидения, а первая телевизионная кафедра открылась в Ленинградском электротехническом институте связи. Ее основал Шмаков.

В том же году, в апреле месяце, произошло еще одно значительное событие в жизни Шмакова: родился сын Сергей. Сергей Павлович Шмаков...

1938—1941 годы... Три года, три эксперимента,— серьезных, сложных, устремленных в будущее.

И раньше и теперь, в механических системах «ВЭИ» и в современных космических телевизионных установках всё в конце концов зависело и зависит от свойств световых преобразователей. В них ведь происходит главное, на чем основано телевидение, — превращение света в электричество. В институте связи Шмаков продолжил свои исследования по вторичной эмиссии электронов. Он решил разработать универсальный фотоумножитель, который устраивал бы и телевизионщиков, и фототелеграфистов, и механиков-автоматчиков. Сначала профессору помогали студенты, потом на кафедру поступили молодые инженеры Г. С. Вильдгрубе и В. С. Пархоменко.

Фотоумножитель сделали. Перед самой войной Вильдгрубе и Пархоменко вместе со своим детищем перешли на электроламповый завод «Светлана», чтобы помочь созданию промышленных образцов. С тех пор они оба не изменили своим привязанностям. Их имена хорошо известны специалистам. Пархоменко до сих пор на «Светлане», он заведует большой лабораторией. Вильдгрубе — доктор технических наук.