Легавые. Ружье. Загадка Глухого

Спит, — ответила Кончетта и, поскольку родилась п Неаполе, а выросла в Парадизо, сразу же заявила — Он был со мной весь вечер. Вы, наверное, что-то перепутали.

— Не м^гли бы вы его разбудить, миссис Ла Бреема? — попросил Браун.

— Зачем?

— Нам надо с ним поговорить.

— О чем?

— Мадам, если хотите, мы можем забрать его в участок, — сказал Браун, — но, по-моему, будет проще, если мы сейчас кое о чем его спросим. Так вы разбудите его или нет?

— Я не сплю, — послышался голос Ла Брески из соседней комнаты.

— Не могли бы вы к нам выйти, мистер Ла Бреска? — спросил Уиллис.

— Одну минуту, — отозвался тот.

— Он был дома весь вечер, — повторила Кончетта.

Рука Брауна скользнула к кобуре. Кто его знает, вдруг этот Ла Бреска всадил две пули в голову смотрителя парков?

Он долго не появлялся, а когда, наконец, вышел в халате на кухню, взъерошенный и заспанный, оказалось, что в руках у него только пояс, который он пытался завязать.

— Ну, чего вам надо? — буркнул он.

Поскольку Хцл Уиллис и Артур Браун пришли к Ла Бреске, так сказать, неофициально и не собирались его задерживать, детективы решили, что нет смысла напоминать ему о правах. Вместо этого Уиллис сразу взял быка за рога:

— Где ты был сегодня в половине двенадцатого?

— Дома, — ответил Ла Бреска.

— Что делал?

— Спал.

— Во сколько лег?

— В десять.

— Всегда ложишься так рано?

— Да, когда надо рано вставать.

— А завтра рано вставать?

— В шесть. ’

— Зачем?

— Надо идти на работу.

— Ты же безработный.

— Я нашел работу вчера, сразу, как вы уехали.

— Где?

— На стройке. Чернорабочим. ”

— Ты получил работу в бюро «Меридиэн»?

— Да.

— В какой строительной фирме.

— «Эберхардт».

— В Риверхеде?

— Нет, в Изоле.

— Во сколько ты вчера вернулся домой? — спросил Браун.

— Я вышел из «Меридиана» часов в пять. Потом заглянул в бильярдную на Саут-Лири, немного покатал шары с ребятами. Часов в пять-шесть вернулся домой.

— Что ты делал дома?

— Поел, — вставила Кончетта.

— Потом?

— Посмотрел немного телевизор. Потом лег спать, — сказал Ла Бреска.

— Кто-нибудь, кроме твоей матери, может подтвердить гпои слова?

— Нет, в доме больше никого не было.

— Вечером тебе кто-нибудь звонил?

— Нет.

— Этого тоже никто не может подтвердить?

— Только я, — опять вставила Кончетта.

— Послушайте, ребята, я не знаю, чего вам от меня нужно, — сказал Ла Бреска, — но я говорю чистую правду. 1'.й-Богу. Что произошло?

— Ты не смотрел последние известия по телевизору?

— Нет, я, по-моему, заснул раньше. А что случилось-то? > — Я зашла к нему в комнату в половине одиннадцатого и выключила свет, — пояснила Кончетта. '

— Зря вы мне не верите, — сказал Ла Бреска. — Я не знаю, что там у вас стряслось, но я ни при чем.

— Я тебе верю, — кивнул Уиллис. — А ты, Арт?

— Я тоже, — ответил Браун.

— И все же мы должны кое-что выясммт», — ''казал Уиллис. — Я надеюсь, ты не будешь на нас в обиде.

— Нет, конечно. Но сейчас глубокая ночь, а завтра мне вставать ни свет ни заря.

— Расскажи нам о человеке со слуховым аппаратом, — мягко попросил Уиллис. 

Они с четверть часа допрашивали Ла Бреску, а потом |и*1пили, что им надо либо арестовать его, либо на какое-то й|Х'мя забыть о его существовании. Тот, кто им звонил, скидал: «Нас много». Именно поэтому они продолжали допрос, хотя им давно уже хотелось оставить Ла Бреску я покое. Настоящий сыщик сразу чувствует, кто перед ним, а Ла Бреска был мало похож на преступника. Но сели убийство Каупера — дело целой шайки, то разве нельзя предположить, что Ла Бреска — один из них, шестерка, которому поручают всякую мелочь, например, сходить за жестянкой. В случае чего таким и пожертвовать нс страшно. Но тогда, получается, что Ла Бреска все зто время лгал!

Если он лгал, то делал это виртуозно. Он глядел на сыщиков невинными голубыми глазами и говорил о том, что ему завтра рано вставать, чтобы не опоздать на работу, которую он с таким трудом получил, о том, как важно для него хорошенько выспаться, ведь в здоровом теле — здоровый дух и так далее. Детективы смягчились. Если бы Ла Бреска врал — а они так и не смогли поймать его на противоречиях в описании незнакомца, которого он якобы встретил возле бюро по найму, не обнаружили ни одного расхождения между утренней версией и тем, что услышали сейчас, — если он все-таки врал, то возникало следующее предположение. Он и тот, кто звонил, — одно лицо. Никакой преступцой шайки нет и в помине. Все это фикция, выдумка Ла Бреска, ложь, которая должна убедить полицию в том, что хотя где-то и есть банда злодеев, задумал все это и осуществил ода н-е дине- твенный человек. Но если Ла Бреска — тот самый звонивший в участок незнакомец, то из этого следует, что убийца Каупера и Ла Бреска — одно и то же лицо. Тогда надо тащить этого негодяя в участок, а там обвинить его в убийстве и поместить в камеру предварительного заключения. Но для этого нужны неопровержимые улики, иначе после предварительного слушания дела в суде их с позором выгонят вон.

Бывают такие дни, когда все валится из рук.