Ледяное взморье

– Ты так и в лесу будешь работать? Боюсь, пока найдем подходящее место, от твоего шикарного платья останутся одни воспоминания. Нет, я не имею ничего против, с удовольствием посмотрю на тебя в нижнем белье.

– Циник. За платье не беспокойся, я переоденусь.

– Хорошо, дорогая.

Они поехали в ресторан «Тирто», который работал до полуночи.

Вечером здесь было немного народа, другого и ожидать не следовало. Не до ресторанов сейчас.

Они спокойно поужинали. Потом поехали через город на улицу Каштановую. С нее, ориентируясь по карте, Рейтель съехал на грунтовую дорогу, которой раньше, наверное, пользовались егеря.

Доехали до леса, поставили машину за полосой кустарника, обрамляющего большую часть сосняка. Рейтель взглянул на Янтуш:

– Посмотрим здесь?

– Давай.

Подходящее место они нашли через полчаса, глубоко зайдя в лес. Место, представляющее собой удобную канаву с поваленным деревом.

– Здесь, – сказала Инга.

– Подожди.

Рейтель осмотрелся вокруг. Место тихое, глухое. Плохо, что до машины далеко, но зато, если вдруг кто-то появится, его будет слышно издалека. Разведчики успеют свернуть радиостанцию и уйти.

Он кивнул:

– Готовься.

Ремезов забросил на ветки антенну, передал женщине листок со столбиками цифр.

Инга воскликнула:

– Объемное сообщение, передача займет минут десять.

– Это надо передать.

– Хорошо.

В канаве застучал ключ.

Рейтель закурил, охватывая взглядом подходы. Сеанс занял двенадцать минут. После этого Янтуш отключила станцию, стала укладывать ее в ранец, Рейтель снял длинную лучевую антенну. Все упаковали в чемодан.

– Уходим, Инга, быстро!

Они спокойно дошли до машины.

Вокруг никого.

– Кажется, все удалось, – проговорила Янтуш.

– Не спеши, Инга. Ты ничего не слышала странного?

Женщина насторожилась:

– Нет, а ты?

– Уже тоже ничего, но когда мы выходили, мне показалось, где-то недалеко работал двигатель грузовика.

– Тебе показалось. У вас, русских, в таких случаях положено креститься?

– Положено. Тому, кто верит в бога.

– А ты не веришь?

– Нет.

– Ну, конечно, бравый советский офицер верит только в светлое будущее коммунизма, которое на несколько лет, к сожалению, отодвинула война. Теперь я понимаю, почему она началась.

– И почему? – спросил Рейтель, заводя «Фольксваген».

– Потому что Гитлер решил построить свое светлое будущее, только, в отличие от Сталина, исключительно для немцев.

– Все сказала?

– Да.

– Теперь помолчи.

Рейтель быстро повел автомобиль к месту, где улица Каштановая поворачивала к центру. Через проулок подъехали к перекрестку. Рейтель ударил по тормозам. По Каштановой проехал фургон, на крыше которого были хорошо видны две рамочные, кольцевой формы антенны.

– Черт, пеленгатор, – проговорил он, – вовремя мы убрались из леса. Но откуда здесь в Валдари эта машина? Мы же раньше не вели отсюда передачи.

Инга улыбнулась:

– Ты считаешь, что в Риге один разведчик и тот – исключительно русский.

Рейтель взглянул на нее:

– Ты права. Рядом с рейхскомиссариатом «Остланд» наверняка действуют и другие, в том числе союзные разведчики, и они тоже могли вести передачи из этого леса. Не перехватили ли нас немцы?

– Даже если и перехватили, то не само место.

– Ладно, надо спрятать передатчик. Вопрос: куда? В номер нести нельзя, та же администратор увидит. Оставить в машине? А почему бы и нет? Кто станет обследовать стоящий у гостиницы «Фольксваген»?

– Могут и осмотреть, – сказал Инга.

– Но у нас нет другого, более надежного места. В лес возвращаться нельзя. Конспиративной квартиры тут нет. Все, я решил: оставляем станцию в машине.

– А если…

Рейтель прервал Янтуш:

– А если что-то и случится, я найду выход.

– Ну, если ты так уверен…

– Уверен. Возвращаемся в гостиницу.

Они зашли в холл в 23.50. Администратор, возможно, дремала. Заслышав шаги, она вздрогнула и начала деловито перелистывать журнал. Потом, узнав постояльцев, облегченно откинулась на стуле:

– А, это вы. Что-то поздновато.

– Мы с женой любим ночные прогулки перед тем, как сесть за стол со свечами.

– Странные у вас представления о романтическом вечере.

– Вас это не должно волновать.

– Конечно-конечно, извините.

Выходя из «Фольксвагена», Рейтель захватил с собой сумку, в которой лежала бутылка «Каберне» и плитка шоколада. Все это он приобрел у предприимчивого официанта, умудрявшегося даже здесь приторговывать явно контрабандным товаром.

Переглянувшись, Рейтель и Янтуш поднялись в номер.

Инга плюхнулась на диван:

– Наконец-то мы дома.

– Не хотел бы я, чтобы нашим домом стала гостиница, – ответил ее Рейтель.

Инга взглянула на него:

– Ты сказал «нашим домом»? Ты не оговорился?

– Нет! Я сказал то, о чем думаю последнее время.

– Я в душ, Марк!

– Хорошо, я открою бутылку и застелю постель.

– Не надо.

– Ты хочешь сказать, мы будем спать в разных комнатах?

– Даже если и так, то стелить постель – дело женщины.

– Если так, то мне не нужна постель.

– Ой, Марк, давай поговорим позже. Ой-ой-ой, вода холодная!

На ночь, видимо, в гостинице отключали горячую воду.

Принял душ и Ремезов.

Они сели за стол в гостиной уже за полночь. Выпили по бокалу.

Инга поморщилась:

– Ничего другого ты купить не мог? Терпеть не могу «Каберне», это вино очень терпкое.