Леди-Бунтарка, или Я всё решу сама!

– Но Богиня, Матерь Магии Мельхома, смилостивилась над детьми своими, – практически проворковала матушка Хиона. – Она наделила одну женщину силой, которая способна будет снять блок проклятия. Ненадолго. Только в момент беременности. Она стала первой свободной чародейкой. Да, Румия, помимо целительства мы можем позволять рождаться особенным детям. Детям, которые в состоянии разрушить этот мир. Это и дар, и проклятие. Я знаю, что рано или поздно нам потребуется создать свою армию для того, чтобы свергнуть былые порядки. Ведь Мельхома не хотела бы, чтобы ее дети были в чем-то ограничены.

– И чего вы хотите от меня? – голос оцарапал горло, пришлось смочить его вином.

– Я хочу, чтобы не только жрицы Мельхомы обладали таким даром, – через несколько секунд тишины отозвалась женщина. – Видишь ли, Румия, кто-то донес ордену об этой тайне. Тайне, которую мы хранили много тысячелетий. Я не удивлюсь, если завтра нас всех перережут, чтобы никто не имел доступа к настолько сильному оружию как совершенные маги. Нам нужен человек, который не имеет отношения к Мельхоме.

– Именно потому вы собираетесь лишить меня свободы, заперев тут, и насильно обучать тайному мастерству, которое вам передала сама Богиня? – фыркнула я, сама улавливая в голосе нотки издевки. – И никто из ордена, конечно же, не задастся вопросом, что в стенах храма столько времени может делать посторонняя женщина. Это ведь звучит настолько бредово, что…

– Что все поверят, – растягивая губы в улыбке, отозвалась настоятельница. – Ты лишилась возможности иметь ребенка, лишишься мужа. Ты подавлена и сломлена. У тебя нет семьи. Ты пришла к Мельхоме, единственной, кто может тебя выслушать и поддержать.

– И никто…

– Никто! Мы об этом позаботимся. Но это будет твоей отплатой нам за помощь. За то, что мы избавим тебя от правил, которым подчиняется весь мир.

Я уже во второй раз сама сделала глоток из кубка. Отставила его в сторону и, глядя в сторону окна, задала следующий вопрос.

– Если верить этой истории, то возникает несколько несостыковок. Почему при смешивании рождаются двустихийные маги или простые люди? Это было задумано?

– Это побочная сторона проклятия, которое мешает чарам сплетаться в единую косу.

– А как же вырождение магии? Его никогда не было? То есть орден был создан с другой целью?

– Орден Великой Магии был создан, чтобы контролировать колдунов, – хмыкнула матушка Хиона. – Я думала, что это очевидно. Они должны следить, чтобы никто не посмел сорвать проклятие. Чтобы никто не узнал правды.

– Но существуете вы. Много веков существуете. Тысячелетий. Никто не смел вас и пальцем тронуть…

– Информация о том, что мы на самом деле можем, проникла к ним не так давно. Нас предали.

Прозвучавшее в этой комнате сплеталось в целый ком информации, который казался неподъёмным. Непонятным.

А больнее всего было то, что Джоан Геладан специально совратила мужчину другой стихии. Пустила в ход свои силы. Создала ребенка, которого все захотят уничтожить, если узнают его реальные силы.

Зачем, мама? Зачем ты это сделала?

«Чтобы ты была сильнее их, – шепнул кто-то, заставляя меня дернуться. – Смотри сердцем, а не глазами. Бей правдой, а не магией».

– Что-то не так? – хмыкнула матушка Хиона.

– Кажется, перепила, – с нервным смешком отозвалась я, отставляя кубок. – Голоса мерещатся.

– Это остатки заклинания твоей матери спадают, – слишком спокойно отозвалась женщина. – Говорю же, она много сил вложила. Зачем она это сделала, Румия?

Она впилась в меня таким взглядом, что я почувствовала: еще немного, и я все выболтаю. Расскажу о том, о чем ни в коем случае нельзя говорить вслух.

О том, кто я на самом деле. И что успела понять сама.

Спасла меня от этого распахнувшаяся с грохотом дверь. На пороге появилась худенькая бледная девушка.

– Я же просила не беспокоить! – рявкнула настоятельница, переводя взгляд на жрицу. Да так и замерла.

– Люди из ордена на пороге, – побелевшими губами произнесла та. – Требуют тебя, матушка.

Чары тут же спеленали меня, пригвоздили к креслу, запретили даже рот открыть. Настоятельница с небывалой прытью для своего тучного тела слетела с места и побежала за жрицей, принесшей дурную весть.

Что-то мне подсказывало, что члены ордена были нечастыми гостями в этом месте.

В первые мгновения я на самом деле не могла пошевелиться. Чужая магия была сильнее, крепче. А потом я почувствовала ее. Представила путы, как шелковые ленты, которые повязали меня с ног до головы.

И тогда моя магия выступила в роли ножниц, которые разрезали их.

А уже меньше чем через минуту я стояла на втором этаже, опираясь на перила, и наблюдала за сценой, что разыгрывалась на пороге храма.

Лиц видно не было. Но зато отлично были слышны голоса. И то, что достигло моего слуха, мне абсолютно точно не понравилось.

– В стенах вашего храма сейчас находится Румия Риордан. Приказом короля ее велено доставить в здание ордена. Мы требуем выдать девушку.

– 23 –