Леденящая жажда

Курсор на мониторе выжидательно замер. Нет, не выжидательно! Приехали! Завис! Они что, специально ставят в редакторский кабинет эти «шайтан-машины»! Катись она к черту, эта каторга! Плевал я на все! Пойду на радио… Да-да! Завтра же! И завтра же бросаю курить! Завтра! Куда я подевал сигареты?

Георгий Константинович стал судорожно шарить по ящикам стола. Стоп! Что за кассета?

В ящике его стола лежала бетакамовская коробка с загадочной надписью «Кирику Г. К. лично в руки».

Что за издевательство! Опять, наверное, эти уроды пошутили, отсняли тайком новую серию «Х-files» с Жорой Кириком в главной роли. Однажды уже такое было — его монолог у зеркала чуть не стал достоянием страны. Он по ошибке едва не пустил в эфир кассету со скрытой съемкой. Повезло, что вовремя успел выключить. Эти мерзавцы давно уже ничего не выдумывали. Вполне возможно, что это их очередной шедевр в стиле скрытой камеры. Вот и шли бы из новостей куда-нибудь в другое место — снимать хохмочки для дебилов.

А вдруг это не шутка, вдруг это что-нибудь серьезное?

В коробке кроме кассеты лежала сопроводительная записка: «Сенсационный материал для вашего выпуска. Никому ничего не говорите».

Что значит «никому ничего»? Конечно, это тоже может быть замаскированной рекламой. А вдруг судьба в его руки посылает шанс? Вдруг этот материал не только спасет сегодняшний выпуск и он реабилитирует себя в глазах шефа и коллег, но и выведет его на совершенно новый уровень деятельности — авторскую аналитическую передачу, например. Впрочем, если бы спросили Жору, каким образом эта кассета может открыть путь в авторское телевидение, он бы ничего не смог вам ответить. Но надежда была сильнее логики.

Быстрей, нужно спешить!

Он рванул в пустую комнату с бетакамовским видеомагнитофоном, закрыл за собой дверь на ключ и вставил кассету.

Так, кнопка «play».

Черт, кассета не перемотана.

Назад, назад. Ага, наконец.

Он взглянул на экран — девушка простоватой внешности безвольно сползла вниз по стене. Не шевелится. Последний взгляд — странный, как будто не она смотрит, какой-то другой человек, который знает… Что-то такое, чего другим не понять.

Жора уставился на экран расширенными от ужаса глазами.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Москва

30 июня 200… года, 20.48

Кабинет генерал-майора Голубкова не менял своего вида уже много лет. Скучные казенные панели из ДСП, довольно уже потертое кресло, стулья с немодной тканевой обивкой. И лишь единственный предмет хоть с каким-то намеком на роскошь — хрустальная пепельница, подарок на пятидесятилетний юбилей. И никаких евроремонтов.

Кофе давно остыл, чашка с полустертым рисунком резала взгляд тоскливой неприкаянностью. Генералу было не по себе.

С утра доложили, что к нему на прием записался Сергей Пастухов. Не к добру. Пастуха просто так никакими пирогами не заманишь. Не к добру.

Он ждал до самого вечера и уже собирался уходить — как всегда, последним, — когда наконец на пороге выросли четыре до боли — а иногда до слез — знакомые фигуры.

Пастухов всегда был лидером.

— Извините. Не хотелось афишировать свое появление, тем более в таком составе.

Генерал чиркнул зажигалкой.

— Излишней вежливостью вы никогда не отличались. Слушаю внимательно.

Вместо ответа к столу подошел Трубач — он сильно сдал после той истории с вертолетом — и водрузил на стол сумку-холодильник.

— Это еще что такое? — поднял бровь Голубков.

— Это, Константин Дмитриевич, посылка с того света… — вздохнул Трубач, который уже не в первый раз повторял эту фразу.

— Так, ясно, что ничего не ясно. Ладно, потом расскажешь. Судя по всему, что-то случилось, раз вы все здесь. Надеюсь, вы не пиво пить приехали под конец рабочего дня! — иронично кивнул Голубков в сторону сумки.

Проигнорировав слова Голубкова, Трубач вытащил из сумки какой-то невразумительный кулек.

— Нет, не пиво.

— Что там?

— Увидите. Надо подождать чуток, пока оттает. Это быстро.

— Что там? — повторил Голубков.

— Увидите.

— Давайте без дурацких загадок, — рассердился Голубков. — Явились, так выкладывайте все как положено. Что стряслось?

— Как сказать… — Трубач замялся. — Тут, в столице, наверное, никто об этом и не слышал. Ребята, по крайней мере, были не в курсе. Пока я не рассказал.

— О чем?

— О Глазове.

— Ого. — Голубков нервно хохотнул. — Почему — никто? Кому надо, те знают. А вы-то к этому какое отношение имеете?

Тоненькая холодная струйка медленно ползла по столу. И вниз, на пол. Кап-кап-кап…

— Можно открывать. — Трубач разорвал пакет, и в следующую секунду полковник покачнулся — на столе лежал труп. Точнее, три трупа. Три дохлых крысы.

— Вы не волнуйтесь так. Просто я, когда сматывался оттуда, подумал, что никто мне не поверит. А так — доказательства налицо.

Крысы, конечно, как крысы, вот только невероятно распухшие, будто их надували, как воздушный шарик, а они взяли да лопнули. Похоже, их потом еще в какой-то гадости изваляли, и потоптали слегка. Генерал еще раз нервно хохотнул.

— По порядку, пожалуйста. Откуда сматывался? Почему? И зачем эту гадость в мой кабинет приволок?