Лара

А Лара задыхался всё сильней,
И паутина чёрная теней
Глаза всё больше застила — и вдруг
В объятьях верных, хоть и слабых рук,
Он вытянулся, страшно задрожал,
И к сердцу руку Каледа прижал.
Оно не бьётся — бесполезно ждать!
Не верит паж, не хочет он прервать
Пожатья леденящего — но нет,
Не ощутит он трепета в ответ.
«Оно стучит!» — безумные мечты!
Лишь то, что было Ларой, видишь ты.

21.

Паж так смотрел, как будто прах немой
С надменной не был разлучён душой.
Когда же отдал он чужим рукам
Умершего, потом был поднят сам,
И в пыль земную, на его глазах,
Упала прахом, отходящим в прах,
Та голова, что на груди бы он
Покоил вечно, охраняя сон, —
Кудрей не рвал он, шагу не ступил,
Стоял, смотрел, пока хватало сил,
Но вот не вынес, рухнул, — недвижим,
Как тот, который был им так любим.
Кого любил… Да нет, груди мужской
Дышать любовью не дано такой!
Минута эта пыткою была,
Что с правды до конца покров сняла.
Ему спешат помочь и грудь открыть,
И тайна перестала тайной быть;
Вернувшись к жизни, паж не прячет глаз.
И что до чести женской ей сейчас!

22.

Вдали от спящих предков Лара лёг;
Глубок его затвор — и сон глубок,
Хотя молитвой холм не освящён
И в мрамор не одет. Оплакан он
Единственной, кто всё ещё скорбит,
Когда народом павший вождь забыт.
Впустую ей вопросы задают,
Угрозы в ход пошли — напрасный труд;
Не вызнать, как она за тем пошла,
В ком так немного видели тепла.
За что могла любить его она?
Да разве страсть от воли рождена!
Он мог быть нежным: не глазам глупца
Прочесть, как бьются сильные сердца,
Когда полюбят; ведь суровый дух
Едва ли станет изливаться вслух.
Необычайно каждое звено
В цепи, её приковывавшей — но
Ей нестерпима б исповедь была,
Другим же на уста печать легла.

23.

Он был зарыт — и кроме раны той,
Что принесла душе его покой,
Сплошные шрамы видели на нём.
Добытые давно, в краю ином,
Они одно гласили: спору нет,
Стране борьбы он отдал свой расцвет;
Там кровь лилась; но тайною для всех
Его геройство будет… или грех?
А Эццелину, кто ответ бы дал,
В ту роковую ночь конец настал.

24.