Лакировка

Эти трое были ближайшими сотрудниками Брайерса. Но хотя это и объединяло их в тесный кружок, они не выглядели особенно сплоченными — не более чем любые три человека, стоящие на средних ступенях одной служебной лестницы. Леонард Бейл, правая рука Брайерса, заведовал группами, которые вели опрос населения. Его тонкое, аскетическое лицо, длинный нос, седеющие волосы прекрасно подошли бы священно­служителю — какому-нибудь далекому от политики простодушному кардиналу. Плечи у него были покатые, что нередко сочетается с большой физической силой. Службу он начал простым полицейским и получил несколько наград за храбрость. Еще недавно они с Брайерсом были инспекторами. Но при очередном повышении его обошли, и хотя потом он все-таки получил чин старшего инспектора, больше его уже ничего не ждало. Брайерс, который был на шесть лет моложе, стал его начальником. Но Бейл как будто не затаил никакой обиды и вел себя так, словно ему нравилось быть на вто­рой роли.

Брайерс сел за стол, позвонил, чтобы принесли пепельницу, и спросил:

— Вы, конечно, прочли все материалы? В каком положении игра?

— Что же, сэр... — Это сказал Бейл, который на людях принципиально соблюдал все правила служебного этикета, хотя из них всех только он в разговорах наедине на­зывал Брайерса по имени.— Машина полегоньку работает. Нам требуются еще люди. Это само собой.

— Да, конечно. Я нажму наверху. Тут уж им придется расщедриться. Но я хочу знать, что думаете вы все. Что нам пока известно?

— Не так уж много, начальник,— сказал Флэмсон.— То есть просто очень мало.

За Флэмсоном все больше признавались организаторские способности. Это был полный краснолицый брюнет, один из тех темноволосых англичан, родина которых — центральные графства, о чем свидетельствовал и ничем не истребимый акцент. Брайерс и Бейл сумели в свое время избавиться от интонаций, характерных для северян. По своему происхождению они были связаны не с рабочим классом, а со слоями чуть повыше — этой социальной «ничейной» землей непосредственно над ним.

— Нет, одно мы знаем точно, шеф,— сказал Шинглер.— Ищем мы не просто улич­ного подонка. Тут не случайное ограбление с убийством.

— Это с первого взгляда видно,— сказал Брайерс, однако не для того, чтобы по­ставить его на места. Шинглер был напористым, цепким, но способным, и Брайерс oneкал и выдвигал его. Для своего чина он был молод, и хотя получил его, в общем, заслуженно, Брайерс ему во многом помог. Тактичными советами, как когда-то ему само­му — Хамфри Ли, хотя Брайерс и не осознавал, от кого заимствовал эту манеру.

— Он знал, что делал,— сказал Шинглер.— Предположим, что он прошел через сад — по проходному двору и по траве к задней двери. Нигде никаких следов.— Шинг­лер, как ответственный за обследование места преступления, изложил все это в отчете накануне вечером.— Ребята ищут их где только можно, но пока — ничего. Он выдавил стекло в садовой двери. Старый прием с оберточной бумагой. Совсем не в духе улич­ного хулиганья. Нигде ни одного отпечатка. Ни единого отпечатка на весь проклятый особняк.

— По-вашему, работал профессионал? — Брайерс откинулся на стуле.

— И старался изобразить случайный грабеж? — заметил Флэмсон.— Не исключе­но, совсем не исключено.

— Может быть, и профессионал,— рассеянно сказал Брайерс.— Может быть.

— Во всяком случае, это версия,— сказал Шинглер.— Не единственная, конечно. Но нет у нас данных, чтобы сосредоточиться на чем-то одном, верно, шеф?

— Пока нет.

— Во всяком случае, это не простой подонок,— повторил Шинглер по инерции.

— Но почему все уверены, что мы ищем мужчину? — с достоинством спросил Бейл.— Ведь это могла быть и женщина.

Шинглер и Флэмсон удивленно посмотрели на него. От старого селезня, как его именовали за кулисами, оригинальных мыслей никто не ждал. Его любили, но не ува­жали — возможно, потому, что он не внушал даже тени страха. И его недооценивали. Теперь они весело, шумно захохотали.

— Не исключено.— Брайерс сказал это так жестко, что они сразу перестали сме­яться. Вот он, несмотря на скромность и доброжелательность, внушал страх, и порой больше, чем это было полезно для дела,— Вовсе не исключено. Нет ни малейших осно­ваний сбрасывать со счета женщин. Ни малейших.

Шинглер старался прислушиваться к начальству, но иногда нетерпение брало верх. И теперь он бесцеремонно вернулся к своей теме, словно женщины даже не были упомянуты.

— Если он профессионал,— продолжал Шинглер,— то проделал все это практи­чески впустую. Как я указал в отчете, добыча свелась к кое-каким безделушкам и при­мерно к тремстам фунтам в банкнотах.

— Эти банкноты должны бы оказаться нам полезными,— сказал Брайерс, а Бейл добавил:

— Да, их можно будет проследить, сэр. Вы же читали отчет Нормана. Она запи­сывала номера к себе в книжечку. Мы их уже разослали всем кому требуется.

— Отлично,— сказал Брайерс, а затем неожиданно добавил словно между про­чим: — Если это профессионал, то довольно скверный.

— Согласен,— вставил Бейл.