«Лахтак». Повесть

Быстро, один за другим, моряки выходили на палубу. Там Вершемет раздавал топоры и лопаты. Самому же охотнику Торба со словами извинения передал мелкокалиберку.

В столовой остались Кар и оба норвежца. Штурман лишь теперь заметил, что он до сих пор держит в левой руке трубку. Разжав кулак, глянул на нее и бросил на стол. Эльгар наклонился над столом и поднял трубку. Внимательно осмотрев ее, он удивился.

- Капитан, откуда у вас эта трубка? - спросил гарпунер.

- А вам она знакома?

- Да. Это моя трубка.

- Ваша? - удивился в свою очередь Кар.

- Бесспорно! Ее потерял шкипер Ларсен, охотясь в полярную ночь. Это случилось за несколько дней до того, как я попал на «Лахтак».

- Интересно! Ее нашли у нас на палубе… тоже за несколько дней перед вашим прибытием. Однако мы еще поговорим об этом, а сейчас пойдемте на палубу.

- Капитан Кар, - продолжал разговор Эльгар, идя по трапу вслед за штурманом, - я думаю вступить в переговоры с матросами «Исбьорна». Со слов Карсена мне известно, что Ларсен уверял свою команду, будто бы я нахожусь у вас под арестом.

- Одобряю ваше предложение, но мы должны быть осторожными. Вы знаете, что мы фактически безоружны. У шкипера Ларсена много оружия?

- Ружей у него больше, чем людей. Патронов также достаточно.

Когда вышли на палубу, луна уже коснулась нижним краем горизонта. Скоро должна наступить темнота, и только звезды будут светить на небе. Огонек на острове погас. Очевидно, норвежцы сошли уже на лед и приближались к пароходу.

Метрах в ста от парохода темнели фигуры Вершемета и Котовая. Зорин, пристраивая пожарный насос, объяснил Кару, зачем ходят там охотник и матрос.

- Они натягивают канат. Па конце каната тлеет фитиль, а под ним пакля, смоченная в бензине: если кто-нибудь потянет канат, огонь попадет на паклю - и бензин вспыхнет.

Кар с норвежцами прошел на капитанский мостик, где должен был быть Торба с резервом. Но застал он там одного механика.

- Где ваш резерв?

- Котовай помогает Всршемету, а Ковягина я послал за Павлюком. Я тут, вот и все.

Луна зашла, и густо-синяя темнота звездной ночи охватила их.

К Торбе подбежал Ковягин.

- Павлюк не хочет выходить из каюты, - доложил кочегар.

- Как это так - не хочет?

- Двери не открывает, говорит: «Приходи через час, тогда потолкуем».

- Ты ему о военном положении сказал? - рассердился механик.

- Да! Сказал, что его расстреляют за неподчинение.

- Ну, вот! Он и решил, что ты шутишь. Что он ответил?

- Ничего. Молчит.

- Андрей Васильевич, - обратился тоном приказа Кар к Торбе. - Пойдите сами к Павлюку и вызовите его. Если он не захочет открыть каюту, ломайте дверь. Возьмите с собой Ковягина. А там на помощь позовете Шелемеху. Я буду здесь. Торопитесь.

«Надо покончить с этими секретами», - подумал Кар.

Торба побежал, насколько ему позволяли комплекция и ревматические ноги. Вслед за ним поспешил Ковягин.

Дверь рубки они нашли закрытой. На стук механика никто не отвечал.

- Павлюк! - крикнул Торба. - Сынок!

Молчание. Механик припал ухом к двери. Ему послышался какой-то шелест.

- Открой дверь,-сердито крикнул Торба,-иначе сейчас будем ломать!

Снова молчание.

- Ковягин, зови Шелемеху! - сказал механик, решив выполнить приказ капитана.

Кочегар побежал за товарищем, который к этому времени куда-то ушел. Торба уперся плечом в дверь и снова прислушался. Вдруг оп услыхал металлические звуки, похожие па жужжание какого-то инструмента. Это жужжание слышали Кар, Соломин и Запара. Он узнал те странные звуки, которые столько времени беспокоили их. Механик отступил от двери и выпрямился.

- Да это же радио! - сказал он. - У вас радист?!

Он поднял руку, чтобы еще раз с гукнуть в дверь радиорубки. Но неожиданный отсвет пламени вспыхнул с другой стороны парохода. Через две секунды раздался выстрел. «Нападают!» - мелькнула мысль у механика, и он побежал к капитану.

Жужжание в радиорубке не прекращалось.

Глава III

Пакля, смоченная бензином, вспыхнула неожиданно быстро:

Норвежцев, очевидно, поразило это пламя и фигуры людей на борту. При свете огня они заметили Вершемета, Котовая, Зорина и еще кого-то. Не теряя времени на разговоры, один из норвежцев выстрелил. Этот выстрел был как бы сигналом. Затрещали ружья. Но после первого же выстрела советские моряки попадали на палубу и этим спасли себя от метких пуль норвежских зверобоев.

- Сдавайтесь! - послышался выкрик па английском языке.

Кар и Эльгар узнали голос шкипера Ларсена.

Пламя, сразу вспыхнувшее, так же неожиданно и погасло. Бензин сгорел. На снегу еле заметно тлела пакля. Норвежцы продолжали обстреливать пароход. Пули свистели, ударяясь о железный борт и деревянные надстройки.

Вершемет прицелился из своей мелкокалиберки в неясную фигуру возле потухшего костра и выстрелил. Раздался крик боли и ругань. «Попал», - усмехнулся охотник и снова зарядил ружье.

Торба взбежал на капитанский мостик, где с наганом в руке стоял Кар, всматриваясь в темноту. За механиком появился Ковягин и вслед за ним приполз Котовай.

- Радио работает! - сообщил механик. - В каюту не пробились. Поспешили сюда.