Ладога

Укладывая Алису спать, сталкер дал себе слово совсем не будить жену. Он, как-никак, лежал в обмороке. То есть отдыхал. А она весь день провела на ногах. Но через два часа Игнат понял, что если не поспит хотя бы немного, дорогу назад просто не осилит. Пришлось потрясти Алису за плечо.

Чайка встрепенулась, вскочила на ноги.

– На нас напали? Пашка вернулся? – закричала она, с тревогой оглядываясь по сторонам.

– Нет. Два часа прошло. Мне тоже надо, ох! Покемарить.

Алиса спорить не стала, поправила шубу, на которую Пес с нескрываемым удовольствием улегся, накрыла его сверху. Потом нагнулась и нежно поцеловала в щеку.

– Спи, дорогой. Отдыхай.

Тот уснул с блаженной улыбкой на лице.

Девушка подбросила в печку последнюю трухлявую ножку от стула. Больше топить было нечем, разве что разбирать избушку. Но делать это Игнат и Алиса боялись. Ветхое строение могло просто рухнуть. Оставалось надеяться, что печь сохранит тепло до утра.

С ружьем в руках Чайка подошла к окну. Несколько минут стояла, вглядываясь в ночную тьму. В какой-то момент Алисе показалось, что она увидела отблеск света где-то далеко. Но вспышка не повторилась, и девушка убедила себя, что это было просто видение.

– Пашка. Бедный Пашка… – Чайка закрыла глаза и тяжко вздохнула.

Погибшего Михалыча ей тоже было жаль. Но сколько времени она знала угрюмого водителя? Пару часов. А с Павлом они были знакомы много лет. Многое им довелось пережить вместе – и жаркие ночи любви, и недолгие размолвки, и примирения. Она была тогда еще юной, восторженной и романтичной девушкой, а он – молчаливым, решительным сталкером, прошедшим через кровь и огонь. Алиса влюбилась в Свирского без памяти, готова была идти за ним хоть на край света…

В итоге ей и пришлось идти на край света. Одной. Без Павла. По приказу полковника Алиса покинула родной Оккервиль и поселилась на «Невском проспекте». Оттуда она посылала на правый берег донесения о ситуации в Большом метро. И любовные послания Свирскому. Она звала его на «Невский». Просила, умоляла. Без него Чайке приходилось туго. На нее засматривались многие мужчины. Случалось, пытались овладеть силой. Девушка отбивалась и ждала, ждала, когда ее прекрасный рыцарь решится оставить привычную жизнь, друзей и родных и переедет к ней. Из медпункта, где работала Алиса, ее не отпускали. Медсестрой она оказалась хорошей, работала честно, на совесть. Из Оккервиля, если бы ее туда пустили погостить, девушка могла и не вернуться. Поэтому через границы Альянса Чайку не пропускали. Так прошло полгода. На послания Алисы Павел отвечать перестал. Потом она узнала из третьих рук, что он встретил другую.

Горевала Чайка сильно, но недолго. Вслед за вспышкой ярости и горя быстро пришло осознание: иначе эта история кончиться и не могла. Любовь на расстоянии, без возможности увидеться, – не их случай. Алиса поняла и простила Свирского. А потом в ее жизни появился Игнат Псарев, и первая любовь довольно быстро забылась. Рана в душе затянулась.

В бункере девушка, разумеется, видела Павла много раз. Одного. Она не знала, что стало с его новой возлюбленной, а он ничего не рассказывал. Да Алису это особенно и не интересовало. Они холодно здоровались, словно чужие люди, и расходились по своим делам. Но одно дело – мимолетная встреча в коридоре, и совсем другое – оказаться рядом в тесной кабине аэросаней. Всю дорогу Чайка злилась на Игната. Поводов хватало. Муж делал буквально все, чтобы оттолкнуть ее от себя. А Павел сидел рядом и казался на фоне Захара и Игната воплощением спокойствия и хладнокровия. Вот тут-то и всплыли в памяти девушки сцены из далекого прошлого, когда она и Павел страстно любили друг друга.

А потом ее муж потерял сознание. Алисе волей-неволей пришлось работать со Свирским в одной связке.

Пока они тащили Псарева до избушки и бегали к месту стоянки, времени на разговоры по душам не было. Но саней на месте не оказалось. Все, что в этой ситуации оставалось делать Павлу и Алисе, это вернуться в избушку. Игнат все еще лежал без сознания. План действий пришлось обсуждать без него.

– Что будем делать? – спросила Чайка, когда они уселись рядом на ржавом остове кровати, нахохлившись, как воробьи. – Может, попробуем догнать сани?

Пес в ответ на такую идею поднял бы Алису на смех. И без саркастических замечаний тоже не обошлось бы. Павел лишь покачал головой.

– Не догоним, – сухо отозвался он.

Чайка и сама понимала, что погоня за санями – дело бессмысленное и опасное. Метель кончилась, но снег продолжал падать. Следы полозьев быстро скрывались из виду. Они могли просто затеряться среди ледяной пустыни.

– Тогда надо узнать, что под куполом, – продолжала рассуждать Алиса. – Надо туда заглянуть. Мы только одним глазком – и все.

– Думаешь, получится посмотреть и тут же вылезти? – Свирский ее энтузиазма не разделял. – Сомневаюсь. Я бы предпочел туда не лезть.

И снова Алисе нечего было возразить. Игнат не приходил в себя. Оставлять его одного в промерзшей, пустой избе было нельзя. Но Чайке хотелось действовать немедленно.