Ладога

– Расположение точно указала? – Борис внимательно вглядывался в чертеж, стараясь запомнить все детали.

– Нет, это я так, чтоб было ясно. – Диана слегка смутились и стерла все пометки внутри периметра. – Но вообще я помню, где там что. Смогу нарисовать. И выходы из бункера. Основные.

Краем уха девушка слышала, что из убежища ведут еще и потайные ходы. Но где они расположены, она не знала.

– Штурм невозможен, – в первый раз заговорил Бадархан, до этого момента он не проронил ни слова, поэтому все от неожиданности вздрогнули.

Будда снял противогаз после того, как отряд вышел из города, и Диана поняла, что перед ней азиат. Бадархан был мужчиной невысокого роста, но необыкновенно сильным, с мощным торсом и широкими плечами. Всем своим обликом сталкер напоминал мастера восточных единоборств.

– Спасибо, Буд, ты прям поднял нам настроение, – съязвила Рысь.

Тот остался невозмутим.

– Он прав, – сухо отозвался Борис. – Такую крепость атаковать – чистое безумие. Нас положат за пять минут.

У Невской внутри все оборвалось. С самого начала, услышав, как новые знакомые клянутся помочь ей и оккерам, девушка не могла отогнать от себя мысль: «Это невозможно». И вот теперь сталкер Молот говорил это вслух. А ведь где-то под землей уже могла идти полным ходом «чистка» населения…

– Но мы просто так не сдадимся, – добавил Борис после короткой паузы. – Подберемся поближе и будем следить за обстановкой.

«Гениальный план. Лучший в мире. И как я сама не догадалась?» – обидные слова готовы были сорваться с губ Дианы, но усилием воли она заставила себя промолчать. Ей не в чем было упрекнуть Молотова. Он искренне хотел помочь, просто не знал как. Она тоже не знала. Оставалось лишь надеяться, что судьба даст им шанс.

Привал кончился, отряд двинулся дальше. Вдоль пути им то и дело попадались белые столбы, отмечавшие километры знаменитой Дороги жизни.

«Дорога жизни… Дорога смерти… Чем станет она для нас?» – размышляла Диана, провожая взглядом очередной столб, молчаливого свидетеля ушедшей эпохи. Скромный памятник человеческой доблести и отваге.

* * *

Альберт Евгеньевич был спокоен. Все шло именно так, как хотели заговорщики. Неизвестность пугала обывателей, недовольство Звягинцевым росло.

К исчезновению группы охотников Вилков отношения не имел. Это случилось само собой, но его планам вполне соответствовало. А вот второй отряд он совершенно осознанно отправил к черту на рога. Дикарь вовсе не упоминал Свирскую губу. Но о том, что он на самом деле говорил, знали только нужные люди, председателю же Альберт Евгеньевич скормил откровенную дезинформацию. Первую группу на аэросанях вырезали по его прямому приказу, не забыв забрать оружие. Председатель терял оружие, технику, верных людей, а силы заговорщиков лишь росли.

Скоро, очень скоро придет время для решительного удара. И Альберт не упустит этот шанс.

Глава 11 Одни в темноте

После того как Игнат затопил печку, в избушке стало заметно теплее. Разведчики скинули шапки и шубы. Лишь валенки снимать не решились. Другой обуви все равно не было, а из-под пола дул ледяной ветер. Изба представляла собой типичный сруб, и за долгие годы между бревнами появились щели. Конечно, они пропускали тепло наружу, но законопатить все щели было нечем. Пес и Алиса закрыли все двери так плотно, как могли, и сидели рядом, слушая, как потрескивают в печи дрова. На растопку пошла рухлядь, собранная в избе, на чердаке и в подполе. Идти в лес за дровами сталкер не решился. На вторую ночевку ничего не осталось, но Псарев надеялся, что долго им тут жить и не придется.

Первое время Игнат радовался отсутствию соперника. Потом начал всерьез беспокоиться. Мало того, что их теперь осталось всего двое, так еще и вместе с Павлом пропал арбалет с запасом болтов. Из оружия у Игната и Алисы оставались только ружье и пистолет.

– И куда его, придурка, понесло? – Пес время от времени подходил к окну и выглядывал наружу. – Без моего приказа поперся черт знает куда.

– Какого приказа?! Ты в это время в отключке валялся, – огрызнулась жена, но потом добавила с болью в голосе: – Я просила его не ходить… Умоляла. Без толку. Пашка уперся, как баран. Надо, типа, осмотреть местность.

Алиса отпустила Свирского только потому, что он производил впечатление здравомыслящего, рассудительного человека. Она надеялась, что у Павла хватит ума не забредать далеко и не нарываться на неприятности. Лишь потом женщина вспомнила, как тянулся к зловещему куполу загипнотизированный Игнат. Спасло ли Свирского его хладнокровие, если с ним случилось то же самое? Ответа на этот вопрос она не знала.

Псарев ничего не ответил, но про себя подумал:

«Этот купол, мать его, притягивает к себе. Что-то в нем есть такое… Магнетическое. Я шел, как зомби, вообще собой не владел. Видать, с Пашкой та же фигня случилась».