Labyrinthine (ЛП)

— Ну… я не знаю, многому ли я могу тебя научить, но если ты не против, мы можем устроить пару спаррингов и посмотреть, что получится, — предложила Сакура.

— О да, это было бы здорово, — сказала Хината, беря Сакуру за руки. — Спасибо.

— Не за что, — улыбнулась Сакура.

По правде говоря, Сакура считала, что очень немногому может научить Хинату. Нескольким медицинским дзюцу, немного поработать над скоростью и уклонением в тайдзюцу, и всё. Но Хината собрала всё своё мужество и попросила Сакуру о помощи. Это мгновенно перенесло её назад во времени, в тот день, когда она, тринадцатилетний генин, стояла перед Цунаде и умоляла Пятую взять её в ученики, потому что она больше не хотела быть отстающей. Кто она такая, чтобы отказывать в такой просьбе?

Они ели в относительном молчании, Сакура расспрашивала о Кибе, Акамару и Шино и о том, как дела у Куренай. Хината говорила приглушённым голосом, описывая, как быстро растёт живот Куренай и что, несмотря на потерю Асумы, та пытается не вешать нос, даже придумала имя своему ребёнку. Сакура смеялась над историями о том, как Киба и Акамару тренировались в лесу, случайно обрызгав Шино и новое гнездо жуков, которых он тщательно выращивал.

— А как у тебя… — Хината огляделась и наклонилась вперёд, одними губами произнося: — с Какаши-сенсеем?

— Можно тебя кое о чём спросить? Только честно?

— Конечно, — удивлённо откинулась назад Хината.

— Как ты поняла, что влюблена в Наруто?

Резко приобретя тёмно-красный оттенок, Хината отложила палочки и уставилась в тарелку.

— Я не знаю… просто так было всегда. Я постоянно сдавалась и плакала, и многое делала неверно. Сначала я думала, что Наруто-кун такой же, как я. Но видя, как он снова и снова терпит неудачи и продолжает подниматься после них… — Хината мягко улыбнулась. — Будучи моложе, я восхищалась его стойкостью. Когда я стала старше, я начала видеть, как добры его улыбки и как он готов перевернуть весь мир ради своих друзей.

— К тому же на него приятно посмотреть? — застенчиво сказала Сакура, когда Хината замолчала. Румянец Хьюга стал ещё ярче, и она яростно закивала. — И на что это похоже?

Хината молчала, обдумывая вопрос.

— Тепло. Всякий раз, когда я вижу его, мне становится тепло. Но не в обычном смысле. Сильно, подавляюще и всепоглощающе. Рядом с ним я чувствую себя умиротворённой, но также уверенной и сильной, будто я могу поделиться с ним чем угодно, — Хината закрыла лицо руками. — Интересно, чувствует ли он то же самое рядом со мной?

Сакура подпёрла щеку рукой.

— Звучит впечатляюще…

— Ты чувствуешь то же самое с… сама-знаешь-кем? — спросила Хината.

Она долго и напряжённо думала об этом. По правде говоря, некоторые вещи, сказанные Хинатой, определённо относились к Какаши. Но обдумав их ещё раз, Сакура поняла, что был человек, который подходил по всем этим пунктам. Даже простая мысль о нём заставила её сердце замереть.

— Не с сама-знаешь-кем, — Сакура замолчала, уставившись на Хинату и раздумывая, может ли она признаться в этом. — Но… я чувствую то же самое к другому человеку.

— К Итачи-сану? — прошептала Хината через стол.

— Неужели меня так легко прочесть, — простонала Сакура.

Хината тихонько хихикнула.

— Расскажи мне о нём.

Сакура огляделась, убедившись, что в маленьком заведении никого нет.

— Я… я провожу с ним много времени, потому что мы вместе тренируемся. Он умён, философичен, вдумчив и…

— На него приятно посмотреть? — сказала Хината, кусая губы от волнения.

— Да, — подчеркнула Сакура. — Вот это-то меня и беспокоит. Боюсь, что меня просто влечёт к нему, и это просто интрижка. И что он тоже так думает, раз пытается дать мне немного времени.

Хината быстро схватила палочки и уставилась на неё широко раскрытыми глазами.

— Вы говорили с ним об этом?

— Да, — сказала Сакура.

— Ух ты, — ответила Хината, собирая рис, который она рассыпала по столу. — Как это случилось… если позволишь узнать?

Сакура поёрзала под столом, вспоминая, как они впервые открыто признались друг другу в своём влечении. Он сказал ей, что не может быть эгоистом с ней, а она ответила тем, что пришла к нему домой посреди ночи и попросила его всё-таки быть эгоистом. — Ну… мы тренировались. Меня тянуло к нему задолго до этого, и я подозревала, что он чувствует то же самое. И после этого мы начали говорить об этом.

— После чего? — спросила Хината, покраснев.

— После того, как поцеловались, — прошептала Сакура, затаив дыхание.

Глаза Хинаты так расширились, что Сакура испугалась, что она упадёт в обморок.

— Он знает, что я влюблена в Какаши. И сказал, что хочет дать мне время понять, чего я хочу.

— Или кого, — сказала Хината, сплетая пальцы вместе. — Именно этим ты сейчас и занимаешься.

— Да.

Хината терпеливо ждала, и Сакура глубоко вдохнула.

— Когда мы преследовали двух членов Акацуки, я помогла Какаши, вылечила его и отвела обратно в Коноху. Обычно рядом с ним мне не по себе, хотя я всегда стараюсь этого не показывать… Но на этот раз это был просто Какаши. Всё ещё красивый, всё ещё потрясающе пахнущий и всё ещё такой… Какаши. Но…

Улыбка, игравшая на губах Хинаты, стала шире.