Лабиринт кочевников

– Да-да, вы правы, – спохватился Брагин, – тем более что у меня серьезный разговор к почтенному господину Невинскому. Старшина! – позвал он. – Господа офицеры ждут вас!

Петровскому было лет двадцать пять или, может, чуть больше. Первым делом он внимательно осмотрел Яна и Юру, ужасающе разных, но в то же время похожих друг на друга своим сосредоточенным видом. В темных глазах старшины появилась улыбка.

– Не будем терять время, – проговорил он. – Насколько мне известно, господа офицеры имеют некоторую базовую подготовку. Поэтому, – инструктор выдержал паузу, по-прежнему смеясь глазами, – я прошу вас не спрашивать меня, как все это работает. У нас на это нет ни одной лишней минуты. Ваша задача – стрелять и еще раз стрелять! С броней и шлемами мы будем разбираться позже.

То, что он им выдал, менее всего напоминало какой-либо бластер из фантастических романов, скорее уж длинноствольный кавалерийский пистолет века так семнадцатого. Ложе, правда, было пластиковым, да еще и присутствовал куцый откидной приклад. Магазин на сорок выстрелов втыкался сбоку, левой рукой, и Ян не смог не признать, что в целом штука эта удобная, ухватистая. Прицел подсвечивал мушку в рамке лампочкой, но не так, как в знакомом Яну коллиматоре, а странновато, вроде бы объемно.

– Кратность можно регулировать, – пояснял Петровский, – вот рычажок. Это не та оптика, что у вас, тут все посложнее. Впрочем, вам не придется стрелять на серьезные дистанции, так что это все не имеет никакого значения. Вам нужно всего лишь пострелять по зайчикам, господа. Извольте начинать!

И он бросил вперед по тоннелю несколько слабо светящихся мячиков. А потом еще. И мячики понеслись, прыгая по стенам, взлетая порой на потолок – вроде не слишком быстро, да поди ж ты их достань! Третьим выстрелом Ян влепил-таки импульс в выбранную мишень: его «заяц» лопнул мелкой синей вспышкой, при этом ничего похожего на отдачу рука при стрельбе не ощущала. После этого дело пошло легче. Юра, глядя на успехи Климова, тоже приободрился, а инструктор с вежливой улыбкой на лице все бросал и бросал новых «зайчиков» – их запас, судя по всему, был у него нескончаем.

– Хорошо! – Петровский перестал кидать шарики и вдруг оглушительно хлопнул в ладоши. – Не стану называть вас серьезными профессионалами, господа, но стрелять вас явно где-то учили. Хотя я, конечно же, оторвал бы вашим учителям руки. Извольте вернуть мне учебные хлопушки, нам пора заняться делом всерьез.

– Хлопушки? – зачарованно повторил Юра. – Да они человека, наверное, в клочья!..

– Именно так. Но никто не пустит вас в бой с мелкими кадетскими железяками. Разомните кисти рук, господа офицеры: настоящее оружие весит немало и сноровки требует изрядной!

Домой они возвращались втроем, причем все на переднем диване «Капитана», потому что и скромный багажник, в котором и так лежала запасная канистра бензина, и заднее сиденье заполнены оказались наглухо: еле впихнули. Ян, подтянув живот и упершись левым боком в водительскую дверцу, шуровал рулем, а тощие Петровский и Асламов сидели справа. Инструктор, правда, утверждал, что умеет уменьшаться в размере и потому вполне залезет назад, но Ян ему не поверил.

– В данной модификации, – сказал он, – машина по бумагам шестиместная. Доедем.

Во дворе все вздохнули. Ян хмыкнул, и тут же заржал Юра – его начало «отпускать» после визита в Пермский узел.

– Поручик, – фыркнул Ян, передавая ему ключи от дома, – поставьте нашему гостю чай и не забудьте поискать виски в шкафу справа от стола. Коньяк там же!

– Яволь, ваше благородие! – мотнул головой Асламов. – Прошу вас, старшина!

Под комбинезоном у Петровского оказалось нечто вроде циркового трико синего цвета. На его мускулистой фигуре такая одежда смотрелась, может быть, и немного странно, но без всякой пошлости. Старшина, забравший два баула своих личных вещей, скромно сидел на стуле напротив телевизора, улыбался и ждал чая.

– Кормить меня не надо, – сразу заявил он. – У меня все с собой.

– Но позвольте, Дмитрий Аристархович! – возмутился Ян. – У вас особая диета?

– Нисколько, – спокойно отозвался старшина, – но Мария предупредила меня, что вы вдовеете и, следовательно, рассчитывать на обильный стол мне не следует. А я, знаете ли, человек практического склада, бывал в дальних командировках, так что привык заботиться о себе в любых обстоятельствах.

– Ну Маша! – Климов покраснел, потом побелел и ощутил желание схватиться за сердце. – Вот уж не ждал. Мне казалось, у нас с ней доверительные отношения.

– Именно поэтому, – кивнул Петровский.

– Ну, знаете ли! Юра, открывай тушенку. У меня тут еще макарон полно. Картошку чистить не будем, спать скоро пора… Но вот что, старшина: рюмочку?

– Как честный человек – две. И не более.

– Спать я вас уложу наверху, там может быть холодно. И… вы уж простите, но белье, пожалуй, сыровато. Моя дама там перестилала недавно – сама не зная зачем. Собственно, такова ее тяга к порядку, – но все равно там холоднее, чем внизу.