Лабиринт №7

– Похоже, ты стала ко мне привыкать, – выговорил он, растягивая слова. – Наверно, мне стоит исчезнуть на какое-то время.

– На какое-то время – это навсегда? – она провела пальцем по оправе очков.

– Вовсе нет!

– Значит, ты решил меня бросить, – сказала Анна и отвернулась.

– Да нет же! – Сергей уже собрался было извиняться, и не успел ничего сказать.

– Хорошо, если ты так хочешь, я подожду какое-то время. Но исходя из собственного хронографа… Ты не находишь, что тебе стоит теперь уйти, – она говорила ровно и гладко. Было видно, что все фразы давно выверены в ее голове.

– Да! – согласился он, быстро обулся, застегнул куртку и притворил за собой дверь.

«В юности, – вспомнил автор, – когда я сам переживал перипетии первой любви, дама моего сердца была столь обворожительна, что уже с первых наших встреч я начал фантазировать на тему, как она, уходит от меня, а я, делая гордое лицо, бросаю ей безразличные фразы о том, как сам давно этого хотел. Когда же все это случилось на самом деле, сделать гордое лицо не вышло. Губы дрожали. Потом я фантазировал, как совершаю безумный героический поступок и умираю. А она, в припадке отчаяния понимая, что всегда любила только меня, отирает кровь с моих голубеющих губ. Слава Богу, не все наши желания попадают к Богу в уши!»

Он вышел на улицу и двинулся к знакомой станции метро, бормоча по дороге:

«Уж если пить, то пить на посошок

Писать стихи с натуры

И опять

Дорога,

Вызывающая шок,

Возьми меня,

Чтоб было,

Что терять…

Любовь не разглядишь со стороны,

Развесишь жизнь как тряпки на ветру

И глупо ухмыльнешься,

Как верны

Обрывки действий,

Замкнутые в круг…

Я цéлую вечность тебя целýю…».

«В сущности, этот мир был вовсе неплох для меня. Скорее, я плох для него. – рассуждал Сергей, сидя в зале подземки и подбирая нужную дверь. – Но уходить все равно не хочется. Как будто выползать из давно сложившейся привычки. И тем не менее…»

Он встал, улыбнулся выходящей из вагона привычно молодящейся женщине и сел в электричку. Поезд тронулся. Вокруг потели, задыхались, шипели, переругивались, пытались шутить, пихали друг друга сумками. В последний момент Сергей увидел бегущего по залу Сашку, который заглядывал в окна и размахивал чем-то белым. Сергей хотел было помахать ему в ответ. В этот момент станция сменилась темнотой тоннеля. Этот мир проводил его с тем же безразличием, с каким принял несколько месяцев назад.

Ничего не изменилось, и все изменилось с тех пор, как он последний раз посетил Лабиринт. Сущность должна была перетекать в действие. И только оно – это действие формировало сущность.

Безотносительности не существует – вот главный вывод. Впрочем, и относительность не может претендовать на всеобщность из-за отсутствия всеобщности.

«Делая сознательный выбор между тем, что было и тем, что есть, никогда не придешь к правильному решению. Нельзя смотреть в будущее затылком, – проговорил пассажир несущейся сквозь мрак электрички. – Непонятные рассуждения – а может у меня там третий глаз. Тогда, тем более, мне и виднее».

Новая станция влетела в окна пучками света и мельканием человеческих фигур. Сергей опять стоял напротив своего пресловутого «выхода из всех положений…». Он сделал несколько шагов, остановился и тупо уставился в стенку на противоположном конце подземного зала.

– Где я теперь?

– Следующая станция: «Сортировочная», – пропел поскрипывающий женский голос. – Осторожно, двери закрываются. – И они сомкнулись у него за спиной.

Движение возобновилось, а он остался.

Сергей поднялся в город и пошел по сумеречным улицам, ежась от промозглой хмари, наполнявшей воздух. Он вернулся в изначальный мир таким же безродным, как и уходил оттуда.

– Да, мой мир. Может быть, это и есть начало. Вот только неплохо бы об этом вспомнить… – высказал он вслух. И в тоже самое время во внутреннем кармане задребезжал мобильник. Сергей долго возился, выуживая его оттуда, и когда нажал кнопку, услышал:

– Привет, это я…

– Кто я?

– Лена! Целый день тебя выловить не могу! – возмутилась трубка.

– Лена? Ах да, – сказал он, – Действительно.

Он стремился сюда, чтобы ее увидеть. Но, когда явился, понял, что это могло бы и подождать.

– Ты что, болен?

– Похоже. У меня размножение личности.

– Ну, это не новость. Как живешь?

– Живу как-то.

– Слушай, ты мне совсем не нравишься! Мое Чудовище в командировке. Я подъеду. Ты ведь не возражаешь? – сказала она утвердительно.

– Я сейчас на «Фрунзенской», – прочитал он название станции метро, из которой только что вышел на улицу.

– Вот и прекрасно, стой, где стоишь! Я буду через пять минут, – и, точно, минут через пять у светофора, под которым томился Сергей, притормозила новая «Mazda-6» красного цвета, и сидящая за рулем белокурая дама помахала ему рукой.

– Привет! – выдохнула она. И, пока он устраивался на пассажирском сидении, потянулась и чмокнула его в щеку. – Ну как я тебе?

– У тебя необычайно легкие духи… Но, мне кажется, ты ими облилась.

Дама надула губки и вдавила педаль газа. Поехали.