Однако ночью обычные путешественники-по-неволе: бродящие по Бестерленду «шальные» цифроклоны, как правило останавливались – сказывалась земная привычка. Да и страх перед неизведанной страной вернее всяких привычек прекращал движение с заходом солнца. Хась, Гласс и Док решили идти и ночью. Во-первых, у них было самое мощное в этом мире оружие, а во-вторых, после двух сражений с «чистильщиками» и «земляного цунами» их вряд ли что-то могло напугать. Поэтому, найдя на небосклоне голубую звезду, три друга устремились прямиком на ее призрачно-немерцающий свет, благо под ногами пока была равнина.
Гласс шел за Хасем, замыкая колонну. Путники молчали, наговорившись за день, и это давало свободу мыслям. Глядя на качающийся за Хасевой спиной делейтор, вспоминая, сколько жизней было положено за него, Гласс стал размышлять о судьбах: своей, Земли, Бестерленда, людей, цифроклонов, цивилизаций, и… о смерти.
«Вот на Земле…, – рассуждал Гласс, - там понятно, почему убивают: всем нужна еда, всем ненавистен страх, все хотят иметь собственность, власть, все испытывают социально-психологические стрессы, любят, ревнуют…, но не всем дано то, что
- Какой?
- Что «какой?» - удивленно обернулся Хась – Ты о чем, Глазик?
- Да… так, ни о чем. О своем задумался. – Гласс даже не заметил, что вопрос самому себе он задал вслух.
- А! Ну-ну! – понял Хась, внимательно вглядываясь в тусклом свете в грустные глаза Гласса – Смотри только, не шибко задумывайся! А то не хватало нам тут еще первого цифрового сумасшедшего!
- Ладно, ладно: пошутил и будет! – наконец внятно ответил Гласс и Хась, удовлетворенный тем, что друг еще в своем уме, отвернулся.
Док в полголоса затянул какую-то песню и прибавил шагу, Хась, подпевая, припустил следом. Гласс не отставал. Быстрый темп ходьбы в сочетании с темнотой и тишиной еще сильнее понуждали думать. Мысли бурлили в его голове неистовой симфонией, казалось, они даже освещают траву вокруг. Образы и судьбы проносились, как метеоры, в его сознании: Филгудыч, Тестер, Мэни, Омар… Хась, Док, тот «чистильщик», которому он орал «GIVE ME A GUN AND GO OUT!», другой «чистильщик», так и не успевший разрядить в него свой делейтор, земные друзья и подруги, родственники, знакомые…, и все они
А почему он идет с опущенной головой, глядя на эту бесконечную красную пыльную дорогу, глядя себе под ноги?
Потому, что на плечах у него – огромная тяжесть, которая не дает ему разогнуться.
А
Бум! Гласс врезался в спину внезапно остановившемуся Хасю.
- Э, полегче, брателла! – воскликнул недовольный Хась. Гласс обошел его и оказался на краю глубокой пропасти, которая пересекала равнину надвое. Глянув вниз, он спросил у Хася:
- А где Док?
- Ищет спуск. Но, думаю, лучше нам остановиться
- Эй, Док! Двигай назад! Привал делать будем!
- Иду! – отозвался Док, и стало слышно, как он движется на голос. – Нету здеся спуска, а прыгать боязно – вдруг в пустоту угодим… Привал, однако. Спокойной ночи, мальчики!
ГЛАВА XXIX.
В кабинете глава «Макрософта» Билл Гейтц разговаривал с начальником службы безопасности 55-й лаборатории.