Курс молодого бойца

– Во-о-от!. А человек человеку кто? Правильно – друг, товарищ и

брат. Стало быть, будем воспитывать в вас эти высокие чувства…

– Это как? – вдруг заинтересовался Кабанов, опуская утюг.

Сержант усмехнулся:

– Оделись – и за мной! Сейчас узнаете…

Через десять минут оба «духа» уже копали землю сапѐрными

лопатками. Над ними нависал Рылеев и вещал:

– Это, солдаты, называется «траншея дружбы». Значит, копаете

навстречу друг другу. Потом встречаетесь, жмѐте руки, обнимаетесь… И

дальнейшая ваша служба протекает в атмосфере полной любви и

взаимопонимания!

Между Медведевым и Кабановым пролегало расстояние в десять

шагов целины. Сержант прикинул расстояние и вонзил посередине

колышек, обозначив заветный рубеж. Он достал сигарету, прикурил и

смачно выпустил дым:

– Если к обеду траншеи не будет, переходим на второй рубеж.

Там, правда, камней побольше… Так что пашите, «духи»! Время пошло!

Мишка страдальчески застонал. Но спина Рылеева уже маячила в

районе столовой. Кабанов с упорством экскаватора зарылся по колено в

песок. Работа закипела.

Копать было трудно. Периодически попадались корни деревьев и

камни. Кабанов молча пахал, добросовестно выполняя завет сержанта.

Мишка поначалу пытался разговаривать. Между взмахами лопатки он

вскидывал голову и пыхтел:

74

– А ты, Кабанов, молодец! Хорошо копаешь! У тебя в роду

геологов не было?. А шахтѐров?

«Друг, товарищ и брат» не отвечал, продолжая работать. Но

Мишка не унимался:

– Молчишь? Ну-ну… Обиделся? Наехал на тебя я, а копать обоих

заставили… Несправедливо? Несправедливо! А на марш-бросках тебя с

полной выкладкой таскать справедливо?! Я, здоровый, красивый

парень… все перспективы… А должен тут, как лох последний… какие-то

траншеи рыть… Это, по-твоему, справедливо?!

Наконец он выдохся и вонзил лопату в дно траншеи. И тут

выяснилось, что напарник спокойно сидит на травке.

– Э-э!. Ты чѐ не копаешь? – возмущѐнно пропыхтел Мишка.

Кабанов невозмутимо потянулся:

– А я свою половину уже выкопал.

– Какую половину?! Сержант ничего про половину не говорил.

Команда была копать, пока не встретимся! Забыл? Так что давай

работай…

Но Кабанов даже не шевельнулся.

– Я свою половину дружбы уже отработал, – он показал пальцем

на воткнутый сержантом колышек.

Мишка вдруг обнаружил, что колышек действительно стоит на

месте. И ему самому до него остаѐтся ещѐ четыре метра, не меньше.

– Ну, Кабанов, я до тебя докопаюсь – землю грызть будешь! –

зарычал он и схватился за лопату.

Кабанов тихо усмехнулся:

– Давай-давай…

На последнем метре Мишка сломался. Он, натужно хрипя,

вытащил из траншеи здоровенный булыжник и повалился на землю. До

обеда оставалось минут двадцать. И один метр незаконченной траншеи.

Мишка потянулся к лопате и понял, что не успеет закончить работу

даже под страхом смерти. Он жалобно посмотрел на свои ладони. На

75

пальцах наливались красные пузыри кровяных мозолей. Судя по всему,

перехода на второй рубеж было не миновать. Мишка почувствовал, как

от одной этой мысли весь его организм в ужасе сжался.

– Слышь, Кабан, помоги, а? – вдруг страдальчески закряхтел он.

Кабанов не пошевелился, игнорируя чужие мучения.

– Кабан, ну будь другом… Ну руки болят!. – взвыл Мишка.

Кабанов не среагировал, продолжая наслаждаться покоем.

Минутная стрелка на часах начала отсчѐт последних пятнадцати минут,

отведѐнных на «траншею дружбы».

Рядовой Медведев отчаянно прошептал, краснея от неловкости:

– Ну, Кабанов, блин… Ну не шучу я! Ну хочешь, я тебе брюки

поглажу…

Кабанов внимательно посмотрел на него и требовательно

спросил:

– А ты больше не будешь?

Мишка даже не задумался:

– Не буду! Гадом буду! !

И вдруг Кабанов улыбнулся, словно и не было стычки в бытовке,

будто не его доставали последние два часа…

– Ладно, – просто сказал он и взялся за лопату…

Высшее образование – вещь необходимая. Наверное. Особенно

для прапорщика, желающего стать офицером. А вот на кой хрен оно

рядовому первого года службы – ба-альшой вопрос! Кузьма Соколов,

героически решив все контрольные задания для пятого курса

Технологического института, заснул в карауле. Ему снились кошмары

исключительно военно-полового содержания. Кузя дѐргался и мычал…

Как и следовало ожидать, его застали дрыхнущим в обнимку с

автоматом и впаяли пять нарядов безо всякой очереди. Кузьма

оправдываться не пытался, потому как действительно мог проспать всѐ

что угодно, вплоть до автомата и собственной жизни. Нет, драить

76

туалеты у него, конечно, желания не было! Но и бегать жаловаться он не

привык с детства…

Рядовой Соколов вытащил мусорное ведро на крыльцо и устало

присел на корточки. Внезапно над ухом грянул голос прапорщика

Шматко:

– А ну не спать в наряде!

Кузьма не задумываясь вскочил и вытянулся по стойке смирно.

Олег Николаевич жизнерадостно расхохотался:

– Ха-ха-ха!. Расслабься! Слышал уже о твоих подвигах! – Он