Курс молодого бойца

– «Киевский», – солидно поправил еѐ Шматко. – «Сказки» тоже

были, но мне «Киевский» больше нравится. Между прочим, у меня для

вас ещѐ кое-что есть. Вот! Это вам!

Он достал из дипломата шкурку и положил еѐ на стол.

– Ой, это же… песец! Какая прелесть! – закудахтала Анжела

Олеговна. – Машенька, посмотри! Нет, ну чудо! Просто чудо! Олег

Николаевич, у меня нет слов!

Шматко удовлетворѐнно улыбнулся:

– Между прочим, сам подстрелил… Из автомата!

Маша тут же спросила, как бы вскользь:

– Олежка, а ты ничего не путаешь?

– А что здесь путать? Подстрелил, как и положено… В глаз… Всю

обойму…

– А ничего, что у нас песцы не водятся? – мило хихикнула

девушка.

– Так это… Я в командировке был! На Севере…

– Маша, не будь занудой! – попросила мама. – Я знаете, что

придумала? Пошью шикарное пальто и надену на вашу свадьбу!

Прапорщик перестал блаженствовать, чуть не поперхнувшись

чаем.

– Но… Мы ещѐ не решили… – ляпнул он, не подумав.

274

– Что не решили? – насторожилась Анжела Олеговна.

Маша уверенно пояснила:

– Когда свадьбу делать. Зимой или летом… Ё-моѐ!

Утром, после завтрака, в дверь медицинского пункта постучали.

– Да! – крикнула медсестра.

Но никто не вошѐл. Через несколько секунд стук повторился. Она

снова крикнула:

– Войдите!

И опять странный посетитель не стал открывать дверь. На третий

раз стук раздался почти без паузы. Больше кричать девушка не стала.

– Открыто! Да вы что там, оглохли? – почему-то совсем негромко

произнесла она.

Еѐ сердце вдруг заколотилось, словно собираясь пробиться

наружу, из тесноты грудной клетки. Ирина встала, подошла к двери и

медленно открыла еѐ. На пороге стоял высокий, похудевший почти до

неузнаваемости и нерешительный солдат. Просто рядовой Медведев.

Ирина прислонилась к косяку. Они молча посмотрели друг на друга.

Внезапно где-то в уголке еѐ рта зародилась неуверенная улыбка.

Девушка отступила на шаг назад и тихо шепнула:

– Ну проходи…

275