Куратор

Мимо пробежали двое беспризорников – конопатая девчонка в мужском голубом котелке, налезавшим ей на глаза, и босой мальчишка. Девчонка что-то прятала под блузой – небось стибренную где-нибудь вазу, судя по удлиненной форме, и всячески старалась скрыть, что несет. Но это произвело на Брюстера меньше впечатления, чем ее котелок.

У вагоновожатого запылали уши. Перед ним мелькнул не обокравший его ворюга, громогласный рыжеволосый создатель и уничтожитель Мэри-Энн, однако Брюстер мгновенно узнал свою шляпу!

Дети вбежали в «Стилл-Кроссинг» и смешались с толпой пьяниц.

Через несколько мгновений в дверях появился Хоб Рондо, расталкивая толпу бедрами и задом и приговаривая: «Упс… упс… упс…» – там, где другие люди сказали бы: «Извините». В руках он держал по кружке пива и протянул одну Брюстеру.

– Я думал, ты уже ушел. Ты забыл свое пиво, братец… – Рондо замолчал при виде выражения лица вагоновожатого. – Что случилось?

– Прямо с головы у меня сорвал, блин! – рявкнул Брюстер и шагнул ко входу в салун.

Волонтер забежал вперед и заступил ему дорогу. Если водителю был нанесен ущерб, есть законный способ это исправить.

Рондо отвел Брюстера на несколько ярдов в сторону, и, пока они приканчивали пиво, вагоновожатый объяснил насчет своего голубого котелка, вора, который его сдернул, и оборванки, которая только что вбежала в «Стилл-Кроссинг», принарядившись не по средствам.

– Забавно, – протянул Рондо, – но я, кажется, встречал вашего похитителя шляп. Он шел с молодой женщиной, очень приличной. При ней находилась официальная бумага с правом занимать должность смотрителя музея. Но вот он мне не понравился. Заносчивый дерзец.

Брюстер немного успокоился, хотя по-прежнему был вне себя от гнева. Прямо с головы, блин!.. Нет, этого так оставлять нельзя.

– Не будем торопиться, – сказал Рондо, кивая собственному совету. – Здесь замешан не один преступник, а целый синдикат. Девушка, которую я встретил с вашим вором, если это один и тот же субъект, тоже может быть в опасности. Возможно, ее угрозами принудили к содействию.

И поэт предложил обратиться к человеку, который занимается проблемами общественности, к одному из подчиненных генерала Кроссли. Это некто Ван Гур, сержант, и найти его обычно можно под статуей тигра у мирового суда.

Королевские Поля Часть II

– Я тебя повсюду искал, – сказал Роберт, когда Ди подняла голову от письменного стола и увидела, что ее лейтенант сидит напротив. – Я даже начал думать, ты убежала с одним из твоих восковых обожателей. По-моему, они меня недолюбливают, Дора, особенно собирательница устриц с ее маленьким пляжем. Она напоминает мне чью-то грозную мамашу. В ее присутствии на меня нападает робость. Меня удручает все это заведение, но этот манекен в особенности: она выглядит на редкость самодовольной и самоуверенной, размахивая своим ведром. Дора, у нее победоносный вид. У меня чувство, что она вот-вот скажет мне, что ее дочь, в которую я влюблен, приняла предложение сынка какого-нибудь богатея или дала слово одному из восковых шахтеров.

Дора моргала заспанными глазами – она заснула в кабинете куратора. Лейтенант смотрел на нее, поставив локоть на стол и пристроив чисто выбритый подбородок на кулак. Заторможенная муть наполняла маленький офис.

– Ты бросила меня ради одного из шахтеров?

– Нет, ради телеграфиста. Который час?

– Начало первого. Середина дня. А разве телеграфист… О, я вспомнил, маленькая выгородка рядом с лабораторией химика, над дверью надпись «Телеграф». Телеграфист в белом костюме, держит блокнот и карандаш? Дородный такой?

– Да.

– У него же брыли! – Роберт показал на себе обвисшие щеки и нахмурился. – У манекенов ведь нет сокровенных мест?

Ди покачала головой.

– Нет, они там гладкие. Но телеграфист доставляет мне удовольствие иными способами.

– Ах он сукин сын, я его убью, – неубедительно пообещал Роберт и уселся повольготнее, положив ногу на ногу. Кивнув на ферротип короля на стене, он сказал: – Тебе лучше это снять.

Признавая правоту своего лейтенанта, Ди встала и крепко взялась за раму портрета, встретившись взглядом с глубоко посаженными тусклыми глазами старого короля, глядевшими из-под мохнатых бровей. Айк не ошибся насчет деревянных королей на прогулочных лодках: убери медали вокруг воротника, так и смотреть будет не на что. Лицом старый король был вылитый золотарь со второго этажа, подагрически скрючившийся над тачкой с нечистотами.

Приподняв раму, Ди сняла портрет с крюка, открыв желтый прямоугольник невыцветшей краски.

– У тебя жалкий вид, – сказал Роберт.

Ди поставила ферротип на пол, повернув к стене.

– Телеграфист не дает поспать.

– Довольно!

– Забавно, но именно это я говорила телеграфисту прошедшей ночью.

Роберт решительно заявил, что немедленно уведет ее куда-нибудь: ей необходимо побыть на солнце и отдохнуть от этого музея.

– Да и запах здесь чудовищный, – добавил он. – Ты не проверяла, может, что-нибудь забралось в подвал и приказало долго жить?

Δ