Куклы

— Не только ударить, господин… Такой и убить может! — воскликнул Тарон Сингх, подбодренный словами сахиба, но все же держась у него за спиной.

В глазах Джолу вспыхнула ярость, но он сдержался и спокойно сказал:

— Твой пес каждый день ходит за мной и лает…

— Господин, ты слышал? Я представитель власти, он называет меня псом! Ты оскорбляешь правительство, Джолу! Как ты смеешь? Если я назову тебя старым петухом, тебе понравится?

— На тебя, Джолу, много было жалоб, — сказал сахиб. — Но не будем поминать прошлого. Ты человек благоразумный и должен со мной согласиться. Так или иначе, но землю твою мы заберем. Отсюда начнется мост. Это для тебя только выгодно, Джолу. Ты получишь хорошую компенсацию: большой участок земли, материал для постройки нового дома, деньги. И если так или иначе тебе придется отсюда уйти, то какой смысл затевать ссору? Поразмысли хорошенько, сейчас ответа я от тебя не требую. Видишь, уже начали капать ров, поэтому даю тебе три дня сроку. В следующую субботу к двенадцати часам жду твоего ответа. Мне кажется, тебе нет смысла с нами ссориться, Джолу!

Высказав все это, сахиб повернулся и пошел. Впереди него трусливо семенил Тарон Сингх.

Несколько мгновений старик стоял молча, потом крикнул:

— Сахиб, подожди!

Тот обернулся.

— Сахиб, — сказал Джолу, — ты работаешь то в одном месте, то в другом, поэтому у тебя нет привязанности к земле. А здесь жил мой отец, мои братья. Нет, землю мою я не отдам, делай со мной, что хочешь!

Джолу перекинул рыбу через плечо и зашагал к дому, волоча за собой сеть.

Сахиб молча посмотрел ему вслед. Упрямство старого рыбака показалось ему забавным.

Положив сеть под навесом, Джолу вошел в хижину. Буни крепко спала, а рядом с ней лежала большая дорогая кукла, украшенная стеклянными браслетами.

На базаре старик много раз видел эту красивую куклу. Буни так хотелось ее иметь… Но Джолу не мог сделать внучке такой роскошный подарок. И вот теперь все же кукла у девочки: Буни лежит с блаженной улыбкой на лице и во сне крепко прижимает к себе свое сокровище.

Джолу слегка дотронулся до спящей. Буни приоткрыла глаза.

— Дедушка, рис в горшке. Бери и ешь, — сказала она.

— Откуда у тебя кукла?

— Мне подарил ее подрядчик Булакилал.

Это имя старик слышал в первый раз. Он был неприятно удивлен, почти встревожен.

— Откуда ты его знаешь? Что это за человек?

— Очень хороший человек. Он приходит ко мне каждый день, когда тебя нет. А за эту куклу он отдал двадцать рупий!

Буни счастлива и горда, что у нее такой щедрый ДРУГ.

Джолу ничего не сказал и вышел из хижины. До сих пор Буни сама подавала ему рис, а сегодня даже не встала. Должно быть, очень рада дорогой кукле и не может с ней расстаться — до деда ли сейчас?

Немного спустя старик спросил:

— А почему этот подрядчик приходит, когда меня нет дома?

— Что ж тут такого? Он очень добрый. Если захочешь, он и тебе что-нибудь подарит.

— А тебя заберет?

— Почему заберет? Я от тебя никуда не пойду…

Джолу не дотронулся до риса. Взял рыбу и понес ее на базар.

Строительство шло полным ходом. Уже был прорыт глубокий ров, он начинался от фиговой пальмы и тянулся вдоль берега реки почти до самого дома сахибов. Теперь участок старого Махато был окружен со всех сторон. Негде привязать лодку, некуда даже вытащить ее на берег. Через глубокий ров перекинуты узкие доски, по которым страшно ходить. А другого пути нет.

Как-то раз, вернувшись в полдень с реки, старик увидел, что фиговая пальма исчезла. Джолу стоял под ливнем и смотрел на развороченную землю. Он готов был заплакать. Кому жаловаться? У кого просить защиты? Раньше тут росли смоковницы, их тоже больше нет. А сегодня вот не стало и последнего дерева. Сколько раз он отдыхал под тенью этой пальмы в летний зной, сколько счастливых дней он здесь провел! Он сам, его жена, его сын вложили столько труда в свою землю. Каждая пядь пропитана его потом, можно сказать, его кровью. А теперь? Вокруг чужие, равнодушные люди, железо, камень…

Старик стоял на берегу и беспомощно озирался. Оставить лодку непривязанной нельзя, вода поднялась очень высоко, может унести. Не зная, как ему поступить, Джолу все же что было силы поволок лодку на берег. От чрезмерного усилия у него опять начался приступ кашля. Чувствуя в груди невыносимую боль, он, не выпуская из руки веревки, сделал шаг вперед, поскользнулся на размытой дождем глине и упал. Он не ушибся, но его душили спазмы, и он из последних сил закричал:

— Буни, Буни!.. Скорей сюда!..

Крик услышал один из рабочих, который тотчас же позвал девочку.

— Дедушка!.. Где ты?.. — Буни выбежала из хижины, бросилась к берегу.

Ей вслед донесся голос полицейского Рамлогона:

— Буни, мы принесли предписание о выселении. Ваши вещи сложим пока в полиции. А дом сносится.

Тарой Сингх добавил:

— Что поделаешь! Это приказ начальства, мы тут ни при чем.

Буни было не до них. Она осторожно перешла по доске, перекинутой через ров, к тому месту, где лежал старик.